Королевство Акры и поздние крестовые походы. Последние крестоносцы на Святой земле

По прибытии Ричард поспешил в Аскалон. Там его встретили послы египетского султана, которые попросили его подтвердить заключенный госпитальерами договор. Ричард согласился, но с целью утихомирить баронов Утремера настоял, чтобы египтяне подтвердили, что уступают территорию, обещанную Исмаилом Дамасским, и прибавили к ней оставшуюся часть Галилеи, включая Бельвуар, гору Фавор и Тивериаду. Исмаил, утративший контроль над Восточной Галилеей, который перешел к ан-Насиру, не мог помешать всем этим переменам. Тем временем плененные в Газе франки возвратились в обмен на мусульман, находившихся в руках христиан. Таким образом королевство вернуло себе все когда-то принадлежавшие ему земли западнее Иордана вплоть до окраин Газы на юге, за неприятным исключением Наблуса и провинции Самария. Иерусалим остался неукрепленным; но Одо де Монбельяр, женатый на наследнице князя Галилейского, начал отстраивать крепость в Тивериаде, а работы в Аскалоне уже были завершены. Управлять Аскалоном Ричард поставил Готье Пенненпье, который до того был наместником Филанджьери в Иерусалиме. Вероятно, по предложению Ричарда император Фридрих отправил поздравительное посольство к султану Айюбу. Обоих его послов в Каире приняли с почестями и пышностью, и они пробыли там до начала весны.

Сам Ричард оставался в Палестине до мая 1241 года. Он действовал чрезвычайно мудро и дипломатично и сделался общепризнанным светским вице-правителем королевства. Император был им весьма доволен, и все в Утремере сожалели о его отъезде. Он вернулся в Европу, подавая большие, но мало сбывшиеся надежды[52].

Порядок, установленный Ричардом Корнуоллским, продержался недолго после его отъезда. Местные бароны, надеясь сохранить его, обратились к императору с прошением назначить бальи одного из его спутников, Симона де Монфора. Симон, женатый на сестре Ричарда и кузен сеньора Торона, произвел на них превосходное впечатление. Но Фридрих не обратил внимания их просьбу, и Симон вернулся в Англию к жизни, полной бурных событий и великих свершений[53]. В Святой земле вскоре возобновились распри. Тамплиеры отказывались соблюдать его договор с Айюбом и весной 1242 года совершили набег на мусульманский город в Хевроне. Ан-Насир Керакский в отместку послал войска перерезать дорогу в Иерусалим и стал взимать пошлину с проходивших по ней паломников и купцов. Это заставило тамплиеров выступить из Яффы и 30 октября напасть на Наблус, который они разграбили, сожгли его великую мечеть и перебили множество жителей, включая немало и местных христиан. Айюб пока был не готов к войне. Он удовольствовался тем, что послал крупную силу и на некоторое время осадил Яффу в качестве предупреждения на будущее[54]. В самом королевстве отсутствовала верховная власть. Ордена вели себя как независимые республики. Акрой управляла коммуна, которая, однако, не могла помешать тамплиерам и госпитальерам драться друг с другом прямо на улицах города. Бароны сидели по своим ленам и управляли ими, как им заблагорассудится.

Засевшему в Тире Филанджьери этот хаос предлагал много благоприятных возможностей. Он частным образом поддерживал связь с госпитальерами в Акре и переманил к себе двух из главных бюргеров города — Жана Валена и Гийома из Конша. Однажды ночью весной 1243 года он явился из Тира, и его тайно впустили в Акру, где он готовился устроить переворот. Однако его заметили и поставили в известность Филиппа де Монфора, сеньора Торона, который в то время случайно находился в Акре. Филипп сразу же предупредил коммуну, а также генуэзскую и венецианскую колонии. Их официальные лица арестовали Жана Валена и Гийома из Конша и стали патрулировать улицы. Также отправились гонцы в Берут к Балиану Ибелину и в Кесарию к Одо де Монбельяру. Филанджьери понял, что упустил свой шанс, и тихо ускользнул в Тир. Соучастие госпитальеров было очевидным. По прибытии Балиан взял в кольцо их штаб-квартиру в Акре. Блокада продолжалась шесть месяцев. Их Великий магистр Пьер де Вьей-Брид находился в Маркабе, где воевал с соседями-мусульманами, хотя война ограничивалась отдельными стычками. Он не мог позволить себе отрядить людей на помощь своим рыцарям в Акре. В конце концов он заключил с Балианом мир, принес извинения и поклялся, что не имел никакого отношения к заговору.