Королевство изгнанных

– Винн, – я придвинулась ближе к нему, молясь, чтобы мне удалось достучаться до мужчины, который когда-то утверждал, что любит меня. – Расскажи мне, что случилось. Что происходит?

– Я пытался. Я действительно хотел. Если бы смог приручить человека, мы были бы спасены… – когда он снова посмотрел мне в лицо, я его совсем не узнала. Встав, он провел руками по брюкам. – Но я не смог, и вот мы здесь.

Мой разум пошатнулся, извергая образы раненого человека, пришпиленного к стене в подвале Винна. Мертвые и бездушные глаза. Трепещущее, неровное сердцебиение. Он шевелил потрескавшимися губами, словно хотел что-то сказать, но из легких вырвался лишь хрип.

Ждала ли меня такая судьба? Сначала Круор, а теперь это?

Холодная оболочка, оставшаяся от человека, которого я когда-то знала, бросила только:

– Сегодня мне нужно присутствовать на заседаниях Совета. А завтра мы приступим к работе.

Двадцать седьмая глава. Нок

Два мучительных, нескончаемых дня. Именно столько потребовалось нам, чтобы вернуться в Круор. Каждая прошедшая минута оставляла рану на моей коже. Становилась напоминанием о том, что я сделал. Я ехал без остановок, день и ночь таща братьев к нашему дому. К единственному проблеску надежды на возвращение Лины. Мы почти не спали. Ничего не ели. Но никто не жаловался. Никто не сказал ни слова. Им и не нужно было – я чувствовал каждую крупицу их горя, видел гнев в глазах, слышал каждое невысказанное слово, которое вертелось у них на языке.

Лину считали семьей. И член нашей семьи пропал.

Мы ворвались в двойные двери Круора как раз в тот момент, когда луна взошла на небосвод. Эмелия заметила наше возвращение со своего поста и, прежде чем присоединиться к нам, послала несколько теней вперед, чтобы сообщить, что глава гильдии вернулся.

Когда я ворвался в фойе, все убийцы уже ожидали нас и сверлили напряженными взглядами. Только Дарриен шагнул вперед, устало разглядывая щупальца. Мои тени ни разу не отступили. Мы и так потратили очень много времени на дорогу. Я нуждался в плане, чтобы добраться до Лины, пока не стало слишком поздно.

– У нас есть работа. – Гнев закипал в моей груди, но заставил себя говорить спокойно. Даже сейчас. Убийцы придвинулись ближе, желая задать несколько вопросов. – Мы не знаем точного местоположения Хайрита, только то, что он находится к западу от Китского леса. Если выйдем немедленно, то сможем…

– Минуточку… Ты сказал – Хайрит? – мышцы на шее Дарриена напряглись. – Логово заклинателей, в которое никто никогда не проникал? Кто поручил нам такую опасную работу?

– Я.

Воцарилось гробовое молчание, лишь над потрескивающим огнем в камине послышались тихие вздохи. Дарриен несколько раз моргнул и зажмурился от удивления.

– И почему же?

Стиснув зубы, я боролся со своими обуревавшими чувствами. Мне срочно нужны были какие-либо действия от моих братьев, а не миллион вопросов. Чем дольше это продолжалось, тем большей опасности подвергалась Лина.

Кост положил руку в перчатке мне на плечо и пристально посмотрел на Дарриена.

– Одного из наших похитили. Если мы не будем действовать быстро, она, скорее всего, погибнет.

Погибнет. Потрясенное выражение лица Лины всплыло в моем сознании.

Гнев и агония боролись в желании поглотить меня, но если я хотел вызволить ее из неприступной крепости, следовало сохранять рассудок и холодную голову. Удержать контроль.

– Кого похитили? – Дарриен потрогал кожаный ремешок на груди, удерживающий лук на спине.

Убийцы, стоящие у перил, зашептали: каждому не терпелось узнать, кто пропал. Ради кого я готов пойти на войну.

Я потянулся к кольцу на пальце и повернул его так, как сделала бы она.

– Лину.

Голоса перебивали друг друга, все возгласы недовольства слились воедино.

– Она не одна из нас. С чего вдруг это стало иметь значение?

– Она пыталась убить Коста!

– Нок, что она с тобой сделала?

Я ударил кулаком по стене, заставляя их всех замолчать.

– Лина – одна из нас. И это все.

– Ты воскресил ее? – Дарриен скрестил руки на груди. Твердый взгляд янтарных глаз раскрыл правду еще до того, как я успел заговорить, и он поморщился.

– Нет. Она не убийца. Но я люблю ее.

Слова сорвались с языка раньше, чем я успел в них усомниться. Они показались такими правильными, что болезненная тяжесть в груди одновременно уменьшилась и усилилась. Истина, наконец, прозвучала, но, к сожалению, стала лишь напрасным напоминанием о том, что ее не было рядом со мной, что она не услышит этого. И что братья явились первыми свидетелями моего признания, хотя оно предназначалось ей.

По залу прокатился тихий ропот. Дарриен зашипел, проводя рукой по своим завитым локонам.

– Ты навязываешь нам войну только потому, что стал жертвой заклинательницы? Чем это грозит Круору? Если мы начнем убивать тех, кто дает нам работу? – несколько убийц возбужденно зашептали, и Дарриен почувствовал себя увереннее, получив их поддержку. – Сколько заказов мы потеряем из-за этого? Как ты будешь держать нашу гильдию на плаву?