Королевство изгнанных

Мы молча последовали за ней в крыло замка, отведенное для гостей. Каори подвела нас к тяжелому дощатому столу, заставленному разнообразной едой, и искусно вырезанному шкафу, наполненному чистой, свежей одеждой. Указав на ванную, она вышла и закрыла за собой дверь. Впервые за несколько дней мы с Линой остались наедине.

Слова Язмин всплыли у меня в голове: «По нашим обычаям, твоему анам-кара разрешено присутствовать на слушании».

Анам-кара. Я узнал это слово, когда занимался своими исследованиями. Подобно nae miele, оно подразумевало более глубокую связь между людьми, но было что-то первозданное и древнее в языке заклинателей, отчего в душе я радовался возможности принадлежать ей.

Но Лина ни словом не обмолвилась об этом.

– Лина…

– Мне нужно помыться. – Она развернулась и направилась прямиком в ванную. – Хочу смыть и оттереть все воспоминания о нем с моей кожи.

Потирая шею, я двинулся за ней. Как только Лина вошла в комнату, вода ожила: каскадными потоками капала с потолка, как дождь, извиваясь между мраморными плитами, и пар заклубился по краям зеркала длиной до пола, протянувшегося вдоль дальней стены.

Лина сняла блузку и бюстгальтер, но ее дрожащие пальцы замерли на поясе брюк. Я заметил, как по щеке скатилась слеза, когда она коснулась подбородком плеча. Одним резким движением она сбросила брюки и нижнее белье и шагнула в водопад.

Как будто кто-то воткнул мне нож в живот и повернул несколько раз, надавливая все глубже.

Ее ноги.

Она стояла спиной ко мне и дрожала, словно опасалась увидеть мою реакцию.

Я разделся, шагнул в воду и встал рядом с ней, а потом опустился на колени. От прикосновения моих рук Лина повернулась, широко распахнув большие глаза, и прикрыла грудь, будто собираясь с силами. Боль пронзила мое горло. С нарочитой медлительностью я нежно поцеловал первый попавшийся белоснежный шрам.

Она хрипло прошептала:

– Нок.

Еще один поцелуй.

– Я пока не закончил.

Пробежав пальцами по ее ногам, я провел по каждому скрытому шраму и с очередным поцелуем пообещал наслаждаться ею всю оставшуюся вечность.

Когда дрожь в ее теле унялась, я положил руки ей на бедра и встал. Лина прижалась лбом к моей груди и обняла меня. Некоторое время мы так и стояли в объятиях друг друга, а я мягкими ласковыми движениями разминал ее спину.

– Не хочешь поделиться своими мыслями? – спросил я.

Запрокинув голову, она глубоко вздохнула.

– Я думаю о том, что люблю тебя. И что я ужасный человек, потому что радуюсь, что Оникс не добрался до тебя. Не знаю, смогу ли простить себя за Калема. За все случившееся. И… – тут ее голос дрогнул, и она прикусила нижнюю губу. – Мне кажется, я больше никогда снова не взгляну на свою собственную кожу, не вспомнив о Винне.

Обхватив ладонями ее лицо, я прикоснулся своими губами к ее.

– Хочу признаться тебе в четырех вещах. Во-первых, я тоже тебя люблю. – Я на мгновение сделал паузу, позволяя этим словам проникнуть в самое сердце и наслаждаясь возможностью высказать их так открыто. – Во-вторых, ты вовсе не ужасный человек. Нет ничего такого, чего бы я не сделал ради тебя, так что не обольщайся, ты не единственная, кто впредь станет защищать своего любимого ценой всего остального. В-третьих, если не простишь себя за Калема, он будет приставать к тебе до скончания времен. Ты правда к этому готова?

Она рассмеялась, закрыла глаза и запрокинула голову под струю воды. В этом звуке не было ее обыкновенной теплоты, но все равно он оказался самым прекрасным, что я слышал за последние дни.

Положив ладонь ей на затылок, я провел большим пальцем по ее подбородку.

– И, наконец, по утрам до конца твоей жизни я буду целовать каждый шрам, показывая тебе, что ничто во всем мире не сделает тебя менее красивой в моих глазах. Или менее отважной. – Я наклонился к ней, чтобы она увидела правду в моем искреннем взгляде. – Не думай о том, кто оставил их на тебе. Лучше подумай, какой силой ты обладаешь, если смогла выжить. Ты вырвалась на свободу.

Слезы хлынули и потекли по ее щекам. Одной рукой Лина провела по моему лицу, погладив шрам на скуле. Меня затопило ощущение невероятного счастья, и, клянусь богами, я почувствовал, как между нами возникла связь.

Вздрогнув, я впился пальцами в плоть ее бедер. Она стала для меня всем. И я наконец-то смог признаться ей в любви. Сказать об этом вслух.

– Ты ведь настоящий, правда? – прошептала она, прикасаясь к моему лицу едва ощущаемыми пальцами. – Это точно не сон?

– Это не сон, не мираж и не видение. Я действительно здесь, рядом с тобой.

Влажный всхлип вырвался из ее груди, и она прижалась ко мне губами.

– Я так скучала по тебе. О боги, Нок. Там было так тяжело, так страшно. Я не… не знала, выберусь ли оттуда живой.

Запустив пальцы в ее волосы, я принялся массировать кожу головы.

– Я тоже скучал по тебе. Чувствовал себя полным идиотом. Я не допустил возможность того, что Уинноу возьмет тебя в качестве оплаты без моего ведома. Да и после всего, что ты рассказала мне о Гисс… мне следовало прислушаться. Я так сожалею, Лина.