Королевство крестоносцев (Два века правления европейских рыцарей на древних библейских землях. От взятия Иерусалима до падения Акры)

Если привилегии предполагалось сохранить и в будущем, их не могли отменить при роспуске компаний, организовавших экспедицию. Это было особенно важно для Генуи, чьи экспедиции не финансировались государством. Решение вопроса заключалось в предоставлении нового вида пожалования, такого, как то, что в 1 188 г. получила пизанская корпорация Societas Vermiliorum (Общество красных) вслед за успешной обороной Тира. Конрад Монферратский даровал им и их наследникам собственность в Акре и Тире. Грамота гласила, что, если члены корпорации решат разделить между собой дарованную всей корпорации собственность, привилегии будут сохраняться до тех пор, пока существует их ассоциация. Более того, акт дарения останется в силе даже после роспуска их ассоциации, и каждый ее член будет свободно владеть своей долей. Мы не знаем, даровались ли раньше такие привилегии, хотя это было теоретически возможно. Что действительно превалировало, так это дух корпоративизма. Так, самые первые привилегии были дарованы генуэзцам в 1098 г. Боэмундом, причем «всем гражданам Генуи в городе Антиохия», а в тексте клятвы генуэзцев князю Антиохии о них говорится как о «добрых гражданах Генуи»; и далее следует продолжение: «Ко всем гражданам Генуи, тем, чьи имена были упомянуты и всем оставшимся, которые окажутся в Антиохии или в таком месте (то есть в пределах владений Боэмунда), где они смогут принести клятву». Взаимные отношения генуэзцев и князя затрагивали каждого генуэзца, который в будущем мог поселиться в его владениях. В 1104 г. Балдуин I даровал привилегию «генуэзской церкви Святого Лаврентия», и с этого времени кафедральный собор Сан-Лоренцо играл важную роль в истории генуэзских учреждений на Востоке.

В то время как значение пизанских и венецианских кафедральных соборов самоочевидно благодаря той роли, что играли их прелаты в первых экспедициях, вопрос Генуи требует пояснения. Генуэзские купцы из благородных семейств, участники первых экспедиций, стремились получить титул, что гарантировало получение новых привилегий. Индивидуальный предприниматель сразу же исключался. Это должна была быть коллективная привилегия, и кафедральный собор вполне мог ее получить. Акт дарения церковному институту имел некоторые явные преимущества. Выполнение обещанного гарантировали поддержка иерархии и ее право цензуры. Надо также иметь в виду, что первые генуэзские экспедиции почти совпали по времени с началом революции, приведшей к образованию коммун. По всей видимости, она не обошлась без участия епископа города. На том этапе своего становления, когда коммуна еще была новым институтом, было вполне естественным основным получателем привилегий сделать церковь.

Коллективный характер привилегии привел к тому, что предводители крестовых походов столкнулись с проблемой, с которой ранее не сталкивались. А именно: было необходимо определить права и обязанности договаривавшихся сторон. В генуэзских документах соглашение названо securitas (гарантия, обеспечение), в пизанских – convenientia et pactum (договор и пакт). Вместо принесения присяги в верности или оммажа обе стороны давали общую клятву: не покушаться на чужую жизнь, не брать никого в плен, не захватывать собственность. В 1156 г. Балдуин IV и пизанцы обещали воздерживаться от насилия в отношениях друг с другом. Со временем в клятву были внесены изменения, и она стала более рыцарской по духу, по крайней мере в том, что касалось положительных обязательств. Так, в 1169 г. генуэзцы принесли клятву Боэмунду Антиохийскому: «Они будут помогать мне и хранить мою честь и преумножать ее; они будут всеми силами защищать моих людей и их собственность и все то, что принадлежит мне. Они будут защищать мою собственность от всех посягающих на нее». Все же некую первоначальную шероховатость стиля можно обнаружить (объясняется трудным временем) в тексте клятвы, данной уже в 1193 г. Генриху, графу Шампани и правителю королевства. Он обратился к консулам и уроженцам Пизы с требованием принести ему клятву в том, что «до тех пор, пока они остаются на моей земле и под моей властью, они будут охранять мою жизнь и мою честь и всю мою землю от всех людей».