Королевство железа и драконов (СИ)

Но, в то же мгновение когда тонкие пальцы отпустили тетиву, тяжёлый удар по затылку заставил Манону согнуться и сделать два растерянных шага вперёд. Боль немедленно обожгла голову и шею. Удар выбил из уставшего тела равновесие, сосредоточенность и скорость. Сознание осталось, но сил не хватало даже на крик. Манону дернули за серебряную косу, потянув назад, — она упала в листву. Её руки разложили по разным сторонам. Держали крепко. Двое иллирианцев. Они зафиксировали плечи и упирались коленями в сгибы локтей.

— Издашь хоть звук — выбью тебе все зубы, — наклонившись над Маноной, произнёс третий.

Перед глазами плыло, мир крутился и двоился, но иллирианец показался знакомым. Кажется, он был на плаце с утра. Да и его дружки, наверно, тоже.

Вместо крика Манона плюнула в его гадкую морду, нависшую прямо над ней. Иллирианец захохотал и вытер щеку.

— Побереги слюни, они тебе скоро понадобятся, — теперь уже гоготали все трое. — И не спеши на нас злиться. Видишь ли, в чем минус скалистой местности: мало какой скакун тут приживётся. Вот и остаётся объезжать таких норовистых кобылок, как ты. А нам с парнями нравятся сучки с характером…

Маноне до сих пор не было страшно. Сначала она подумала, что её поймали и будут бить по приказу оскорблённого Девлона. Но, даже поняв истинные замыслы иллирианцев, Манона осталась спокойной. Лишь сверкали в сгущающейся темноте золотые глаза. Это подзадоривало подонков.

— Ну надо же, даже не дёргается, — удивился тот, что держал правую руку.

— Видно, мало ей этого выродка Кассиана, вот и радуется, что попала к таким парням, как мы, — ответил ему тот, что слева.

— Да куда ему такую красотку! Уверен, этой сучкой занимается его хозяин, — возразил их главарь, вынимая из-за пазухи нож.

Лезвие сверкнуло в свете полной луны.

«Чрево Матери. Погибшее рождается заново».

Манона, всё время не отрывавшая взгляда от лица иллирианца, ощутила на горле холодное стальное прикосновение. Мужчина встал на колени между её ног и наклонился к ней. И снова ни капли страха.

— Вот и лежи тихо… Не то вспорю глотку…

Одна рука держала нож, другая уже ползла по внутренней поверхности бедра. Мерзкая грязная лапа. Пыталась справиться с ремнём кожаных брюк или хотя бы пролезть под рубашку. Вот она уже щупает красную полоску шрама. Поднимается выше, где под тканевой повязкой начинается грудь. И всё равно ни тени волнения.

Насильник наклонился ниже к шее Маноны, видимо, решив сказать ей ещё что-то. Такой болтливый.

Но следующим звуком, разнесшимся в лесной тишине, стал железный лязг. Короткий щелчок. Он появился и вырвался изо рта Маноны.

Иллирианец от неожиданности отпрянул и развернул лицо к своей жертве. Манона широко и дико улыбалась. Её рот был полон железных, заточенных как кинжалы, зубов.

Манона позволила бедняге истошно закричать, а страху ослабить его руку, держащую кинжал, и только потом подалась вперёд, легко прокусывая железными клыками переносицу и верхнюю челюсть. От боли он отшатнулся, тряся ладонями у изувеченного лица.

Его друзья, надо отдать им должное, после вопля ужаса не сбежали, а только чуть приподнялись, чтобы посмотреть на произошедшее. Этого хватило. Длинные железные ногти, как молнии, взметнулись и пропороли иллирианцам внешнюю поверхность бедра. Хлынула горячая кровь. От неё смердело страхом. Или может первый из нападавших уже успел обделаться.

Будь на месте крылатых фэйцев кто угодно другой — уже давно бы бежал, летел или полз прочь. Но этот народ привык смотреть в лицо своему страху. Манона оставила им на это меньше минуты. Болтун пытался нащупать на земле кинжал. Железные ногти вошли в его поясницу и вышли из брюха. Туша тяжело и глухо упала на влажную листву. Двое других в это время кинулись на спину Маноне, решив проткнуть шею. Предчувствуя это, она легко развернулась и изящным движением вспорола одному горло. Снова кровь.

Рассмеявшись и клацнув зубами, Манона двинулась к оставшемуся бедолаге. Но расправиться с ним хотелось по-другому: устроить небольшой поединок, дать поверить в свои силы, чтобы кровь в его жилах избавилась от горького привкуса страха, а после вонзить в шею клыки. Она бы непременно так и поступила, но её отвлекли громкие хлопки крыльев.

— Манона! — над деревьями раздался хриплый голос. Кассиан опустился на залитую кровью поляну, создав мощными крыльями такие потоки ветра, что застонали тонкие стволы деревьев, разлетелись в разные стороны стрелы из отброшенного колчана и кинжалы нападавших. Обречённый иллирианец, заметив, что его смерть отвлеклась, тоже взмахнул своими крыльями и начал улетать.