Она прикрыла глаза, опершись на край окна — та же поза, в которой она застала Дорина. Возможно, в этот момент он как раз думал о том, как сообщить ей эту новость. Маноне определено хотелось вспороть ему живот. Хотя в глубине души она с удивлением нашла облегчение. Встреча с целительницей Тирис освободила ведьму от неопределённости и сомнений. Подтвердились её собственные мысли — они с Дорином слишком разные. На войне это было не так заметно. Мужчину сломили и искалечили валгские демоны, смерть отца и кровопролитные битвы. Это обнажило худшее в его душе, что тянулось к Маноне, признавая её равной и достойной. То, что Дорин нашёл себе кого-то вроде Тирис, значило исцеление его душевных ран.
— Он всё объяснил? — на подоконник рядом села Элида, подошедшая совершенно незаметно.
— Мне не нужны его объяснения, — чуть приоткрыв глаза, ответила ведьма.
В этом мире у неё теперь оставался только Аброхас и эта черноглазая графиня.
— А что нужно? Мучительная смерть? Твой яд, если что, ещё у меня, — Маноне не смогла понять: шутит она или серьезно.
— Не волнуйся за меня, Элида. Разбить ведьме сердце не так-то просто.
— Почему это?
Манона усмехнулась. А ведь когда-то она приняла эту девочку в ряды Железнозубых, чтобы уберечь от жестокого дяди. Потом ведьма узнала, что с ним расправились Аэлина и Лоркан. Немного жаль, что не она, но осознание того, что Элиду есть кому защитить не могло не радовать.
— Потому что все пытаются найти его слева, а у ведьм оно с другой стороны, — с прищуренными глазами улыбнулась Манона, прикладывая руку к груди. — Мало кто знает, куда нужно бить.
Элида удивлённо поднесла руку и к своей.
— Красная или голубая? — чуть наклонив набок голову, спросила ведьма.
Девушка улыбнулась ей открыто и уверенно.
— Голубая.
***
Темнота никак не желала рассеиваться. Да и вряд ли она могла эта сделать, потому что кроме неё не существовало ничего.
Маноне казалось, что она идёт, но каждый шаг становился бесплотным сгустком теней. Тьма ощущалась так, как и описывали её ведьмы. Она забрала себе душу Маноны, соединив со своим бесконечным величием.
Вдруг зажегся один крошечный огонёк. Манона ли приближалась к нему или он к ней — не важно. Но лучик разрастался, будто в темноте открылось окно, впуская свет. Он принимал очертания девушки.
— Элида! — вскрикнула Манона, но и её рот, и слова оставались потоками мрака.
Так было, пока Элида не взглянула прямо на неё. Чёрные глаза излучали сияние, которого хватило для того, чтобы ведьма обрела подобие тела.
— Манона, — воскликнула девушка, и по её щекам покатились слёзы. — Снова ты мне снишься.
Пальчики Элиды потянулись к фигуре Маноны, передавая ей ещё немного света. Ведьма обрела способность говорить.
— Это не сон. Врата Вэрда позволили мне увидеться с тобой.
— Что? — от слов девушки тьма дрожала и расходилась. — Никто не знает, что с тобой. Ты просто пропала…
— Элида, послушай, — Манона не знала, сколько ещё времени у неё есть на то, чтобы попрощаться с подругой. — Меня вытянули в другой мир с помощью Врат Вэрда. Прошу, позаботься об Аброхасе. Скажи ему: если услышит зов, пусть летит на него. Я буду ждать.
Вдруг Манона вспомнила последние секунды в Притиании. Занесённый кинжал Киншаса, нацеленный ей в сердце. Старейшина всё же просчитался. Но не ударил ли он снова? Где она сейчас? Это милость Врат или Тьма, ожидающая ведьму после смерти?
Среди воспоминаний была и огромная клыкастая морда красного дракона, увенчанная чёрными рогами и шипами. Из пасти доносился запах гари, сверкали ряды заточенных зубов — каждый размером с кинжал. Этот дракон был куда крупнее Татуса. Но светло-карие глаза казались знакомыми.
Элида прижалась к ведьме, обняв её.
— Прошу, пойдём со мной, Манона. Я вытащу тебя и отсюда, и из другого мира.
Сначала ведьма покорно сделала шаг к свету вслед за девушкой. Но что-то тихо звякнуло в беззвучной тьме.
— Нет, Элида, — Манона выпустила её руку. — Мне в другую сторону.
Черноглазая графиня недоуменно глядела на неё, продолжая протягивать руку.
— В Западном крае всё хорошо?
Элида словно смутилась, но тихо ответила:
— Да, даже очень.
Наверно она хотела соврать, зная, что Манона не оставит ведьм в беде. Но не решилась.
— Ты уверена?
Ведьма снова ощутила требовательный железный лязг. Она знала, кто ждёт её на другом конце этой связующей цепи. И ей хотелось бежать на зов — ведь он точно сходит с ума от волнения.
— Да, — Манона улыбнулась так искренне, как только умела. — Я могу быть счастливой там.
— Тогда прощай, королева ведьм, — поджав дрожащие губы, прошептала Элида. — Но обещай мне стать счастливой. Перестань думать, что твоя жизнь — война. Найди того, кто подарит тебе мир.
Её искрящийся силуэт дрожал и расплывался, а стекающие по щекам слёзы казались драгоценными камешками.
— Как ты Лоркану, — кивнула ей ведьма.
— Как он мне, — отозвалась Элида.
— Я уже нашла.
Элида, начавшая растворяться, словно легкий ветерок раздувал искры, из которых состояло её тело, удивлённо вскинула брови.
Манона вдруг улыбнулась ещё шире и быстро заговорила: