Короли Лероса

Тот недовольно покачал головой и иронично улыбнулся:

– Лихо вы умеете прихватывать людей за языки! – Он пронзительно взглянул на пожилого лекаря. – Пожалуй, я поделюсь с вами кое-какой информацией о своей персоне. Но сделаю я это лишь потому, что уважаю вас, поэтому считаю, что мои слова не будут истолкованы превратно.

Диамон с удовлетворением встряхнул гривой седых волос и в очередной раз наполнил бокалы. Тулавр задумчиво пригубил напиток и с отстраненным взглядом начал свое повествование:

– Я родился в племени катарси – кочевников-скотоводов. Наша обширная территория простиралась от подножия Тумерских холмов – до самого Безумного моря. Так как борьба с соседями за каждую пядь земли не прекращалась ни на мгновение, то с малых лет я уверенно сидел в седле и ловко управлялся с Тарсой – так я называл свою кривую саблю, доставшуюся мне от деда. Вольный степной ветер, постоянные стычки с соседними кланами, свободные нравы, царившие в нашем племени, очень рано сделали из меня мужчину. В двенадцать лет я мог похвастаться тем, что на равных сражался в кровавых столкновениях вместе с нашими ветеранами. Мальчуган, уже довольно искушенный в тесном общении с женщинами, храбрый молодой боец, которым гордился его отец, – могучий воин. О каком детстве я мог еще мечтать?

Слушая собеседника, Диамон словно воочию видел события минувших дней, отражающиеся в пламенных очах Тулавра…

Все пошло прахом в один из непогожих осенних дней… Табари – разведчик, вернувшийся с ночной вылазки, – доложил: со стороны Лероса на земли катарси надвигается бесчисленное войско молодого короля Эктора. Юный Торнол, едва взошел на престол, решил подчинить себе вольные племена, живущие на побережье. Его мудрый отец никогда не пытался как-то притеснять кочевников, вполне справедливо осознавая, что это станет бесконечной войной. К тому же в случае нападения внешних врагов лихие мобильные отряды объединившихся под знаменами Лероса скотоводов оказывали войскам Торнолов незаменимую военную поддержку.

Женщины (те, кто не считал себя воительницами) и малые дети были срочно снаряжены в дальнюю дорогу и тайной тропой направлены в укромное горное ущелье. Воины оседлали своих длинногривых скакунов и, поигрывая обнаженными саблями, настороженно вглядывались в очертания перевала, скрытого стеной дождя.

– Быть может, нам стоит последовать за нашими родными? – неуверенно спросил один из воинов. – Если бы Леросу была нужна наша поддержка в битве, то они отправили бы гонца, а не следовали бы к нам многочисленным вооруженным отрядом.

– Трусливая баба! – сплюнул на землю Тирей, вожак племени. – Катарси никогда не бегали от своих врагов! Именно потому эти территории испокон веков считались нашими. И даже покойный ныне король чтил наши обычаи. А этот мальчишка Торнол, едва взошедший на трон, возомнил себя, вероятно, одним из Четверых, раз посмел посягнуть на нашу свободу, презрев договор, который мы заключили с его отцом. Ну так мы докажем этому недоноску, что он еще слишком глуп для политики! Хей-та! – кривая сабля Тирея, словно стремительная в своем броске змея, взвилась в воздух.

– Хей-та!!! – многоголосо поддержали своего предводителя воины катарси.

Через несколько мгновений из-за перевала показались первые шеренги непобедимого войска Лероса. Под проливным дождем явно угадывались острия тысячи копий пехотинцев, следующих за конницей.

– О Четверо! – воскликнул отец Тулавра, указывая рукой в сторону. – Они наступают и оттуда!

– И там… – махнув саблей туда, где долина сходилась с горным хребтом, упавшим голосом произнес молодой Остан.

Взглянув в указанном направлении, Тирей грязно выругался.

– Черные знамена герцога Волчьих гор! Мальчишка привлек и войска своего братца, у которого тоже еще молоко на губах не обсохло!

Со стороны войска Лероса вперед выдвинулся парламентер с белым флагом. Представитель отряда Волчьих гор также направил своего коня в сторону катарси.

Тирей ощерился улыбкой самого Охтама, убрал саблю в ножны и пришпорил своего гнедого:

– Сейчас я утру сопли этим юнцам!

– Постой, я поеду с тобой! – отец Тулавра ударил хлыстом вороную кобылицу и тут же нагнал вожака.

Воины с напряжением наблюдали за тем, как четверо всадников встретились на небольшом кургане.

– Боги! – воскликнул пожилой Кастур, отличавшийся сверхъестественным зрением. – Молодые Торнолы лично выехали на переговоры! Отчаянные парни!

Внезапно со стороны переговорщиков послышались крики. Тирей сделал в сторону Эктора Торнола неприличный жест, в ответ на что молодой король молниеносно выхватил меч и стремительным ударом отсек вожаку руку по локоть. Отец Тулавра и герцог Волчьих гор также обнажили клинки и со звоном скрестили их.

Всадники неприятеля издали воинственный клич и живой лавиной потекли в сторону места переговоров.

– Это война! В бой! – взвыли воины-кочевники, но буквально в тот же миг были погребены под воющим облаком стрел, пущенным в них с высоты.