Короли ночной Вероны

— Но ты не знаешь, как Пробудить Алексиэля, — усмехается сидящий внутри меня и я словно наяву слышу звон клинка, — и я тебе в этом не помощник.

— Ерунда, — отмахивается тот, кто сидит в ди Амальтено, — это детская загадка. Как и в ангельской жизни Алексиэля тянет к родным, чаще к братьям или сестрам. Так было на протяжении всего Изгнания. Вот и сейчас он возжелал свою очаровательную сестричку Изабеллу. Убить ее — и в тихом мальчике по имени Паоло Капри проснется Алексиэль. И тогда, берегитесь смертные… О, нам пора, сюда идет кое-кто не слишком приятный для нас.

И наваждение разом оборвалось, словно я вынырнул из тумана, полного каких-то навязчивых голосов, шумевших в голове. Ди Амальтено самым обычным голосом попрощался со мной и ушел, не дожидаясь ответной любезности с моей стороны. К нам шел высокий человек в светской одежде, покрытой бело-алым коротким плащом инквизитора, на поясе его висел шестопер, а в руке он держал берет с дознавательским пером. Вот это да, еще один новый преподаватель, на сей раз с богословской кафедры, в прошлом практикующий охотник на ведьм, Сантьяго Чиллини. Неужто тоже по мою душу? Нет прошел мимо, неслышной тенью кары Господней двинулся следом за ди Амальтено. И на том спасибо. Ох не нравится мне все это. А главное, никак не могу припомнить о чем же я только что говорил с учителем энеанского.

Поломав голову над этим и другими, не менее трудными для понимания вопросами, я бросил сие совершенно неблагодарное занятие и вместо «Чернильницы» направился в общежитие. Последние встречи совершенно отбили всякое желание к развлечениям.

Тренировка с Рафаэллой прошла удачно. Моя ученица делала успехи и мне было впору позавидовать, мне уроки Данте давались потом и частенько кровью, Рафаэлла же все схватывала на лету. А может быть, я такой хороший учитель? Согласен, не самая лучшая шутка. На последовавших лекциях и семинару по торговому праву я даже сумел отличиться, наверное, потому что хорошо выспался и пребывал в отличном настроении, а также отказался от чинзано, протянутого Козимо, который по своей обычной привычке не собирался прекращать веселье до самой сессии. Он обиделся, но меня это интересовало в самой меньшей степени, я бы даже сказал исчезающе малой.

Однако долго продолжаться такая благодать не могла по всем законам всемирной подлости. По дороге к общежитию я буквально наткнулся на Паоло, несущегося куда-то с совершенно безумными глазами. Я едва успел перехватить его за плечо, инерция даже развернула парнишку на сорок пять градусов и он едва не вырвался из моих пальцев.

— Ты куда? — спросил я.

— Пусти, — вместо ответа крикнул Паоло, — да пусти же! У них Изабелла!!!

— У кого, у них? — в том же тоне рявкнул я.

Но Паоло окончательно вырвался и бросился бежать, но к ногам моим спланировал небольшой листок, который он сжимал в кулаке. Я поднял его и проглядел. На дурной, пористой бумаге было нацарапано примерно следующее: «Твоя сестра у нас. Приходи к старым складам на улице Веревочников». Крайне интересно, почерк вроде бы дурной, но написано без ошибок и клякс, кто-то явно пытался изобразить безграмотность, но получилось это у него — или них — достаточно неумело.

Выругавшись сквозь зубы, я бросился следом за Паоло, хотя чувствовал, что прямо сейчас влезаю в какую-то совершенно глупую и, главное, опасную авантюру, ценой ошибки в которой вполне может стать моя драгоценная — потому как единственная — жизнь. Но не мог же я бросить своего друга, ведь кроме меня ему никто не поможет.

До брошенных складов на Веревочной улице я добрался примерно за полчаса, думая, что сумею опередить Паоло, ведь я не ломился через город, подобно быку перед иберийской корридой, а пробирался мало кому известными переулками, существенно сокращавшими путь. Но не тут то было! К моменту моего появления Паоло уже валялся на полу склада избитый до полусмерти, а над ним стояли трое незнакомых мне парней, одетых не слишком богатые дворяне. Еще один из этих парней распластался на остатках ящиков из-под веревок, некогда хранившихся на этом складе, и признаков жизни не подавал. Еще к одной из колонн, поддерживавших потолок, была привязана Изабелла, привязана мастерски, но не грубо, рот закрывала белая повязка и никаких кляпов. Удивительная деликатность со стороны людей сейчас нещадно избивавших ее брата.

На осмотр помещения у меня ушло не больше пары секунд. Дальше я начал действовать. Я шагнул вперед, нарочито громко ударив туфлей об пол, чтобы привлечь всеобщее внимание. Парни, действительно, повернулись ко мне, Паоло же остался лежать без движения, а Изабеллу смотрела только на него, по щекам ее катились крупные слезы.

— Господа, — обратился ко всем присутствующим, — и дама, — кивок в сторону даже не заметившей этого Изабеллы, — я приветствую вас. — Еще один легкий кивок.

— Что вам нужно, — как-то странно, совершенно без каких-либо интонаций в голосе произнес один из парней.

— Сущий пустяк, — как можно вежливее улыбаюсь я, мысленно оценивая будущих противников, — как пройти в библиотеку?