Короли океана

– Дорогой друг, я знаком с Питрианом уж больше полутора десятков лет, хоть сам еще совсем зеленый. Мы избороздили с ним на пару все моря, делили вместе самые суровые тяготы и самые бурные радости, поэтому я знаю его лучше кого бы то ни было и лучше кого бы то ни было могу просветить тебя на его счет.

– Как раз это мне и нужно.

– Ну что ж, в радости и в горе, в бедности и в довольстве – всегда и везде я видел его одинаковым, то есть честным, верным и великодушным – настоящим человеком, какой тебе и нужен и на кого можно во всем положиться.

– Эк ты его нахваливаешь, черт возьми! И раз он того заслуживает, значит у него и впрямь большая и благородная душа.

– И это, уж поверь, далеко не все.

– О-о!..

Потом наступила тишина.

Дрейф как будто глубоко задумался. Олоне выжидал. И вдруг Дрейф словно очнулся.

– Брат, – неожиданно сказал он, – а ведь давеча ты был прав.

– А? О чем это ты, не пойму, – рассеянно проговорил он.

– Да неужели! – весело продолжал Дрейф. – Не пытайся сбить меня с толку. Раз уж я с тобой откровенен, будь и ты откровенен со мной. Еще раз говорю, ты был прав, или попал в точку, если угодно. Да, я заперся у себя на целые сутки, никуда не выходил, никому не отвечал. Но я не спал и очень хорошо слышал все, что творилось за дверью.

– Ага, теперь признаешь?

– Полностью, как видишь. Так неужели тебе неинтересно знать, почему я так долго молчал?

– Доверять, брат, не прикажешь, и допытываться о секретах друга, по-моему, не самое благодарное дело. Я спросил тебя давеча, и был не прав, признаю. Сегодня же ты готов нарушить обет молчания, и я готов тебя выслушать, но я не провоцирую тебя на искренность, чтобы завтра ты, не ровен час, не пожалел.

– Спасибо, брат, другого я и не ожидал. И будь спокоен, говорить я собираюсь по доброй воле, да только прежде мне хотелось понять самому, как поступить, ведь нередко потом приходится сожалеть о поспешных шагах. Бывают в жизни человека такие обстоятельства, иной раз настолько серьезные, что малейшая оплошность может обернуться необратимыми бедами. Выслушай меня, я буду краток, к тому же то, что мне хочется тебе рассказать, как ты, может, уже догадываешься, не стоит откладывать в долгий ящик: не тот случай. Тебе известно, зачем мы совершили налет на Магвану, что благодаря невероятной случайности он закончился удачно и как я, отчаявшись найти очень важные для меня бумаги, в конце концов их заполучил.

– Да, все это я помню, и что с того?

– А то, брат, – продолжал Дрейф, не отводя странного взгляда от молодого человека, – что целые сутки я читал взаперти эти самые бумаги. В них содержатся невероятные разоблачения, и среди прочего я нашел там все подробности гнусного заговора против герцога де Ла Торре и его семьи.

– Против герцога де Ла Торре! – воскликнул молодой человек, вскипая от гнева.

– Именно! Да ты успокойся и дай договорить. Так вот, герцог де Ла Торре был гостем Береговых братьев на Санто-Доминго, и мы обещали ему, и ты самолично, ежели то, что мне говорили, правда, прийти к нему на помощь, когда он в ней будет нуждаться.

– Да, все так. И я готов держать свое слово.

– Превосходно, только позволь тебе заметить, что герцога де Ла Торре сейчас нет на Санто-Доминго. Возможно даже, он уже покинул и Веракрус. Кроме того, он ни сном ни духом не ведает, что против него замышляют. Да и где его искать, чтобы предупредить, что ему не худо бы поостеречься? Кто из наших осмелится рискнуть головой и отправиться в Веракрус или в любую другую часть испанских владений, чтобы упредить его об опасности, возможно сомнительной, что не исключено. Ведь, в сущности, история с заговором пока еще вилами на воде писана, к тому же мы слишком мало знаем этого благородного человека, хоть у нас с ним и сложились прекрасные отношения. Да и потом, он испанец, а стало быть, наш враг.

– Не знай я тебя, брат, не пойми, зачем ты так говоришь со мной, и не для того, чтобы отговорить от опасного дела, какое хочешь мне поручить, за что я тебе благодарен, а чтобы я уразумел все его возможные последствия в случае неудачи, я бы, честно признаться, не на шутку обиделся за то, что ты говоришь мне такое, чему сам не веришь ни на грош.

– В общем, твоя правда. Прости, брат, я хотел расставить тебе ловушку и был не прав, тем более что мне ли не знать, как ты печешься об этом семействе. Ну что ж, сейчас, когда я прочел бумаги, скажу тебе откровенно: мне и самому это стало небезынтересно. И будь моя воля, клянусь, ни один волос не упал бы с головы ни одного из его членов.

– Спасибо, брат, наконец-то я тебя узнаю! Значит, ты думаешь…