Корона когтей

Примерно через час после того, как план завершен, уверенность заставляет меня чувствовать себя на размах крыльев выше, чем я есть. Но это ненадолго. Чем ближе мы к отъезду Верона, тем больше трудностей я предвижу. Что, если Зигфрид ему не поверит? Что, если он поверит ему, но пошлет других, чтобы напасть на нас, в то время как он и Таллис останутся в безопасности в Цитадели? В тот день, когда Верон должен уехать, я провожу большую часть своего времени, бродя по пещерам и коридорам Эйрии. Я не могу отвлечься от постоянно растущего списка вещей, которые могут пойти не так. К вечеру я выматываюсь. Я иду в свою комнату, сажусь на матрас и размышляю. Чуть позже входит Кора в тонких кожаных перчатках. Она расчесывает и заплетает мне волосы, потом садится, скрестив ноги, рядом с лампой и начинает зашивать дыру в платье, которое я только что сняла. Я знаю, что она любит быть занятой; она говорит, что это избавляет ее от беспокойства о будущем.

Но уже поздно, и я хочу, чтобы меня оставили в покое.

– Не беспокойся о чистоте, Кора.

Не похоже, чтобы кто-то из нас сейчас выглядел лучше остальных. Одежда, хранящаяся в Эйрии, общая, простая, универсальная и регулируется завязками. Поскольку я невысокого роста и худощавого телосложения, завязкам предстоит много работы.

Я с сожалением вспоминаю свою одежду в Цитадели – без сомнения, теперь ее носит Таллис. Мою одежду и мои драгоценности.

– Кора, передай мне, пожалуйста, сумку Летии.

Она повинуется. Я просовываю руку внутрь и достаю брошь Эормана, фрианский узел любви. Он блестит в свете лампы. Я вздыхаю, поскольку часть напряжения, которое я несла с собой, уходит из моих мышц.

На полу рядом со мной горит свеча; я подношу ее поближе, чтобы рассмотреть драгоценности на своей ладони. В центре броши находится гроздь солнечных камней цвета льняного семени. Они окружены и разделены петлями из изумрудов и рубинов, с внешним ободком из аметистов. Все это оправлено в золото. Я переворачиваю брошь, пытаясь разглядеть механизм, с помощью которого украшение можно разделить на две части. Я улыбаюсь, вспоминая, как Летия играла с ним, сидя на диване, разбирала и складывала, как пазл…

Хитрость прячется в нажатии на два рубина одновременно. Центральная часть с солнечными камнями и изумрудами падает мне на колени, оставляя внешнюю часть с аметистами и рубинами. Я возвращаю его в сумку. Взяв свечу, я сжимаю в руке остатки броши и спешу по коридорам в комнату, которую Верон делит с Валентином.

Я поднимаю руку, чтобы постучать, но Верон в темном халате открывает дверь. Заплаканное лицо брата виднеется лишь на мгновение, прежде чем Верон выходит в коридор и закрывает за собой дверь.

Я напрягаюсь. Немного отхожу. Это первый раз, когда я остаюсь наедине с Вероном с тех пор, как он последовал за мной к реке.

Он вздыхает.

– Я не причиню вам вреда, Адерин. Я дал вам слово, – он оглядывается на дверь. – Я только что попрощался с братом.

Это объясняет слезы Валентина и боль, глубоко запечатлевшуюся на лице Верона. Чтобы развеять подозрения, Верон не вернется в Эйрию после разговора с Зигфридом и Таллис. Мы не увидим его до назначенного дня засады.

Раскрыв ладонь, я показываю ему брошь.

– Я принесла кое-что, что может помочь вам в путешествии, – в конце этого прохода большое помещение, где спит множество людей. Я не слышу ничего, кроме странного храпа. Тем не менее я понижаю голос и подзываю Верона поближе, на всякий случай. – Мне дал это Эорман. Это часть броши, называемой фрианским любовным узлом. Он сказал, что если я отправлю ему половину, он поймет, что мне нужна его помощь.

Верон берет брошь и держит ее между большим и указательным пальцами. Даже в тусклом свете единственной свечи она прекрасна.

– Полагаю, он хотел получить что-то взамен?

– Чтобы я избавилась от Арона и вышла за него замуж. Сделала его королем Соланума. Я же говорила вам: история, которую вы собираетесь скормить Зигфриду, совсем не ложь. Скажите ему, что вы принесли доказательство того, что я готова выйти замуж за Эормана и что Эорман должен спустить на воду те корабли, которые он строит, чтобы поддержать меня.

Верон слегка улыбается.

– Я так и сделаю. Но как вы…

– Летия, моя подруга, прислала это мне, – я осторожно касаюсь броши указательным пальцем, надеясь, что она знает, что я думаю о ней и не верю, что она мертва. – Она как будто знала, что брошь мне понадобится. Возможно, судьба наконец встала на нашу сторону.

– Возможно. – Он развязывает узел и кладет в него брошь.

– Не пройдете ли вы со мной еще немного? Арон предложил мне уйти через нижний вход; Денби и другие его люди охраняют его сегодня ночью.

Вместе мы спускаемся вниз по пещерам и тоннелям Эйрии. Хотя он и попросил меня составить ему компанию, Верон не пытается заговорить. Он смотрит прямо перед собой, нахмурившись, поглощенный тем, что происходит у него в голове. В тишине мои мысли устремляются к Дамарин. Я беспокоюсь о том, убедила ли она свою мать помочь нам, когда обнаруживаю, что мы достигли нижнего входа.