Корона когтей

– Потом, я имею в виду. Если меня схватят… – я крепче сжимаю его руку. – Не надо рисковать. И чем бы они мне ни угрожали, не сдавайся. Продолжай сражаться, пока можешь.

– Так и сделаю.

Я собираюсь попрощаться, сказать ему, что увижу его снова через несколько часов. Но вместо этого я делаю то, чего еще никогда не делала. Я делаю шаг вперед, обнимаю его, закрываю глаза и кладу голову ему на грудь. Его тело застывает от удивления. Затем его рука обнимает меня, и я чувствую короткое прикосновение его губ к своей макушке.

– Ты единственная семья, которая у меня осталась, Арон. Оставайся в безопасности, – я ослабляю хватку и смотрю на него. – Я скоро вернусь. Обещаю.

– Я буду ждать. – Он смотрит на небо; солнце начинает опускаться к горам. – Пора.

Я снимаю мантию и протягиваю его Арону; узел с другой мантией уже висит у меня на шее. Остальные вокруг меня тоже раздеваются, занимая позиции у реки или рядом с ней. Вода холодно пенится вокруг моих ног, когда я пробираюсь вброд, нащупывая ступнями каменистое русло.

Достаточно глубоко. Я раскидываю руки, поднимаю голову и закрываю глаза…

Несомая ветром, почти невесомая, я один раз облетаю Эйрию. Арон стоит, подняв руку в прощальном жесте. Я опускаюсь низко над ним в последнем молчаливом прощании, а затем отправляюсь в сторону равнин Дакии.

Глава пятнадцатая

Полет, кажется, занимает меньше времени, чем когда мы пробовали маршрут две ночи назад. Солнце все еще виднеется, истекая кровью на горизонте, когда мы прибываем в небольшую лесистую долину, которую Арон и я выбрали в качестве места для моей фиктивной встречи с Эорманом. Это к западу и немного южнее от Эйрии, где Серебряные горы превратились в округлые холмы. Я приземляюсь на небольшой, заросший сорняками пруд, меняю форму и выхожу. Кроме мантии и другого одеяния, в моем узелке лежит старая, немного помятая, но очень богато украшенная корона; Арон нашел ее среди других обломков, которыми была набита Эйрия, и отполировал. Его цель – подчеркнуть очевидное. Чтобы привлечь внимание нападающих ко мне, заставить их думать, что они видят то, что нам хочется, чтобы они видели. По той же причине лорд Шрайк, самый близкий по телосложению и цвету кожи к Эорману, надел на свои темные волосы отполированный серебряный венец, а леди Финч достала толстую книгу – заброшенный и изъеденный червями сборник стихов, который сегодня вечером будет Книгой Обрядов.

Должно быть, это выглядит так, будто я собралась выходить замуж.

Наше оружие уже здесь, перевезено прошлой ночью и спрятано в подлеске. Я не могу рисковать поясом с мечом – итак довольно неприятно будет разрывать свободно сшитые швы туники, если мне придется превращаться в спешке, – поэтому я вонзаю свой клинок в землю перед собой и бросаю на него мантию.

Бран Призрачная Стрела, старший из сыновей лорда Корвакса, подходит ко мне.

– Вы готовы, Ваше Величество?

– Думаю, да, – я провожу пальцами ног по прохладной траве. Эта низменность защищена; нас окружают спелые почки звездных цветов, покачивающиеся на зеленых усиках – ранние признаки лета, которых все нет в равнинах. – Надеюсь, они придут вовремя.

Он улыбается.

– Когда они прибудут, мы будем их ждать. Все мои братья поблизости.

– Благодарю вас.

Когда Призрачная Стрела скрывается среди деревьев, лорд Шрайк занимает позицию напротив меня, а леди Финч встает между нами. Четыре других дворянина идут прямо за нами, исполняя роль свидетелей и стражников. Мы все стараемся не смотреть в небо, стараемся не выглядеть так, будто ждем нападения.

Лорд Шрайк хмуро смотрит на нависающие ветви.

– Мы будем в большей опасности на открытой местности.

Я подавляю желание закатить глаза; мы с Ароном уже не раз обсуждали это с Шрайком.

– Но мы хотим заставить их трансформироваться, милорд. Напасть на них, как только они изменят свою форму, – я протягиваю руку. Он берет книгу, и леди Финч открывает ее, словно читает.

Осталось уже недолго.

Что я буду делать, если придет Люсьен? Если мне придется смотреть, как один из моих людей убивает его? Если мне придется напасть на него, чтобы защитить себя или другого от его клинка? Я думаю, что смогу это сделать. Но легче остановиться на Зигфриде. Представить его с мечом у шеи. Или пронзенным там, где у людей сердце.

Где-то в тени настоящий дятел начинает сверлить ствол дерева, быстрый стук его клюва контрастирует с глухим стуком моего пульса. Я пытаюсь замедлить дыхание. Расслабить мышцы. Но в то же время я напрягаю слух, прислушиваясь к свисту вытесненного воздуха, который сигнализирует о приближении преображенного дворянина.

Должно быть, уже почти пора.

Я смотрю, как верхушки деревьев исчезают в темноте, когда дневной свет уходит.

Должно быть, пришло время.

Если только они не придут. Если только Верон не потерпел неудачу, или не предал нас, или…