Корона мертвого короля

У ноги, нагло присосавшись к колотым ранам, уютно устроился упитанный клацпер. Он сидел, опершись передними лапами на ногу человека, чуть впившись в нее когтями и с жадностью, как огромная пиявка, поглощал его кровь.

— Пошел вон, тварь! — Мартын раздраженно дернул ногой, сбрасывая мерзость и отшвыривая ее подальше от себя.

Клацпер отлетел на несколько метров и, приземлившись с гулким шлепком, противно заверещал, бросаясь куда-то вглубь зала.

Разнеслись под высоким потолком чьи-то твердые, уверенные шаги. Из полумрака в дальнем конце зала вынырнула знакомая фигура жреца Неблиса, по-прежнему облаченного в черный с золотом камзол и черные штаны. Темные кудри его на сей раз были перехвачены на затылке черной атласной лентой, будто колдун силился придать себе вид благородного дворянина.

Клацпер подбежал к нему и, встав на задние лапы, поскреб передней высокий сапог, что-то отчаянно вереща.

Донат склонил голову набок, глядя на него, кивая и как будто понимая противный визг чудовища. Звереныш замолчал. Колдун присел на корточки и, аккуратно подхватив монстрика, взял его на руки, мягко гладя по голове и перебирая короткие шерстинки.

— Ну-ну-ну, полно плакать, Креон. Это блюдо пока не готово, да и кровь его может не пойти тебе на пользу. Как дела, Мартын?

— Пошел ты, знаешь, куда?! — мгновенно взвился пират, — Фракасо! Завел себе какую-то тварь, кормишь ее моей кровью, и еще спрашиваешь, как я?!! Хватает же наглости! Тварь!

Жрец Неблиса негромко, бархатисто рассмеялся и, присев на корточки, спустил с рук клацпера. Креон, недовольно зачавкав, вперевалочку заковылял прочь от непокорной жертвы, не позволяющей ему даже напиться своей крови.

— Люди заводят кошек, собак и лошадей, я же предпочитаю существ более оригинальных, — Донат спокойно развел руки в стороны, не глядя на своего «любимца», — Быть может, ты чего-нибудь хочешь?

Мартын яростно зарычал. От такого провокационного вопроса у него мгновенно начинали болеть растущие клыки, и чесаться не до конца отросшие когти на руках.

— Я хочу только одного — разодрррать тебе глотку! И напиться, нахлебаться вдоволь твоей теплой крови, сладкой, вкусссной…

Он почувствовал, что теряет человеческий облик и поспешил сделать несколько глубоких вздохов, успокаивая гнев. Ярость в его состоянии определенно скорее вредила, чем помогала.

— Фракасо… — парень устало вздохнул. Руки за спиной затекли, сидеть было холодно, а конца этой пытке все не виделось.

— Какого хрена ты мучаешь меня? Ты говорил, что хочешь добраться до обители Светлых — компас на моей руке вертится, как заведенный, указывает путь, чего же ты медлишь?

Донат подошел и, присев рядом с пленником на корточки, приподнял указательным пальцем его подбородок.

— Я не так глуп, чтобы в одиночку идти против Светлых, Мартын. Мне нужен союзник. Помощник или, если быть точнее — покровитель. Жрецы Неблиса — эти жалкие пешки — стараются по всей дель’Оре, сманивают безмозглых святош, чтобы напоить моего Бога их кровью. Пока ее еще мало, но скоро чаша наполнится… И он изопьет из нее. И тогда нас не остановит никто — ни глупые смертные, ни даже сами Светлые!.. Ты смотришь на мое горло, «господин»?

Мартын тяжело сглотнул и попытался отвести взгляд. Горло проклятого колдуна и в самом деле притягивало, манило его, жажда крови накатывала алыми волнами и справиться, совладать с ней, казалось, нет никакой возможности.

Он закрыл глаза, пытаясь успокоиться.

Послышался тихий смешок. Палец, удерживающий подбородок исчез, а спустя несколько секунд по губам вдруг мазнуло что-то влажное, с железно-солоноватым привкусом, безмерно вкусное, важное, нужное…

Из груди вырвалось глухое рыдание, мгновенно обратившееся рычанием. Пират подался вперед и, теряя всякий контроль, жадно припал к узкой ране на бледном запястье, с наслаждением высасывая, вытягивая из нее живительную субстанцию.

Донат, предоставивший в распоряжение пленника собственную кровь, хладнокровно наблюдал за его действиями, следил за утолением звериной жажды… А потом вдруг резким движением убрал руку. Мартын зашипел, потянулся… но веревки не пустили его.

— Довольно, — голос колдуна был непререкаем, — Я буду давать тебе напиться крови столько, сколько необходимо, чтобы поддерживать тебя в пограничном состоянии между человеком и ноофетом. Но ни каплей больше.

Пират яростно взревел и попытался пнуть мерзавца. Не дотянулся и только бессильно сплюнул на пол, глядя, как алая ссадина на запястье Доната бледнеет, истончается, а вскоре и исчезает без следа.

Глава 12

Небо было чистое, холодное, дрожаще-хрустальное и колючее, как еж. Раннее утро встречало путников радостно, принимая в свои холодные объятия и словно грелось о них.