Корона. Официальный путеводитель по сериалу. Елизавета II и Уинстон Черчилль. Становление юной королевы

«Я попытался, – писал Битон, – за несколько секунд, которые были в моем распоряжении, сохранить контроль над ситуацией (так водевильный комик устанавливает контакт с аудиторией)». В результате он был вознагражден фотографиями, на которых герцог Эдинбургский выглядит «чрезвычайно привлекательным».

Наконец, пришло время заключительного сеанса – Битон сделал фотографии шести фрейлин, расположившихся вокруг своей королевы. Для этого Патрик Мэтьюз и команда Vogue в другом углу зала установили диван и поставили вокруг него освещение. «Вы, должно быть, устали, мэм?» – спросил потом Битон королеву. «Да, – просто ответила она, – но это последнее, что нам нужно было сделать», – и с этими словами ушла по коридору вместе с Филиппом, детьми, остальными членами семьи и служанками. Они снова вышли на балкон, чтобы посмотреть, как над ними пролетают самолеты ВВС Великобритании. Оставшись одни во внезапно опустевшей Зеленой гостиной, Сесил и его сестра нашли тот бокал с шампанским, из которого пила королева, и вместе допили его, провозгласив тост в честь королевы. Однако они чувствовали разочарование.

«Я был несколько неудовлетворен… – признавался мемуарист. – Хорошо это или плохо, но у меня был шанс, и я его использовал… Я чувствовал, что это мое достижение, но это ощущение весь день медленно покидало меня. Теперь я думал о том, есть ли там у меня вообще какие-нибудь стоящие фотографии. Я понимал, что, за исключением съемок королевы-матери и ее внуков, ни разу не испытал вдохновения, не оторвался от земли. Большая часть моих фотографий была вымучена; я не мог себе представить, что им будет сопутствовать успех».

Сесил с сестрой побрели домой под дождем, чувствуя себя «совершенно разбитыми». Им нужно было закончить серию статей и интервью для изданий в Австралии и Канаде о впечатлениях Сесила за весь сегодняшний длинный день. Но в три часа ночи, после восстанавливающей процедуры в виде еды и напитков, которые он поглотил на вечеринке в посольстве Франции, Битон позвонил в студию и обнаружил, что все в полном восторге от цветных фотографий королевы – главного объекта съемок. А когда рано утром он пришел в студию, чтобы убедиться в этом лично, то был «очень удивлен тем, как много фотографий оказались превосходными». Помощники поддержали это мнение. Сюрреалистичный, почти голливудский характер придуманных Битоном декораций аббатства и студийное освещение по отдельности могли показаться искусственными и даже изнеженными – что, несомненно, и ожидали увидеть герцог Эдинбургский и поклонники реалистической школы Барона.

Как показали финальные снимки, жесткая фигура королевы в мантии с регалиями на переднем плане и убежденность, которая сквозила в чертах ее лица, одновременно торжествующего и улыбающегося, заставили ее образ засиять каким-то трансцендентным светом. Это и была привидевшаяся Елизавете в детстве «дымка восхищения» – или, как описал ее другой критик, «странно преображающее сияние, окружающее того, кто восседает на троне». Фотопортреты, сделанные за доли секунды Сесилом Битоном в июне 1953 года, оказались достойны сравнения с массивными коронационными картинами прошлых веков, над созданием которых месяцами трудились выдающиеся художники.