Корона в огне. Пылающее сердце

В комнату ворвалась взволнованная Малия, в ее глазах стояли слезы. Женщина попыталась утереть их кухонным передником, но поток не прекратился. Сердце сдавило болью. Мне так не хотелось расставаться с этими чудесными людьми. Я всхлипнула и кинулась в ее объятия. А потом прижалась к Аутону, который тоже от души, крепко обнял меня.

— Мы сохраним твои сбережения и будем ждать вашего с Тоем возвращения, — сказала Малия. — Иди на свою поляну. Чуть позже, когда эти трое уснут, я принесу туда все необходимое в дорогу.

Вылезти из окна было не очень трудно. Пару раз я уже это делала. Толстый плющ, разросшийся по стене, прекрасно помог. Я бросила последний взгляд на свою милую комнату и на лица хозяев, а потом спустилась на землю, глотая слезы.

До своей поляны я добралась с полным беспорядком в голове. Аутон сказал идти в Брамен, а это не шутки. Столица Валеста как — никак. Хотя кому я там нужна сейчас? Я нервно вытаптывала мох на поляне, совершенно не представляя, как доберусь до Брамена в одиночку. С тех пор как я вышла из Форалла, со мной все время кто-то был.

Сначала Кастор, что-то кольнуло в груди, когда его имя пронеслось сквозь мысли, потом Гай и Стю. Какими бы они ни были, с ними было весело и не так одиноко.

— Ты ведь не думала, что я оставлю тебя одну? — бодрый голос Таша, выдернул меня из тревожных размышлений. Парень вышел из-за деревьев с сумкой через плечо и с собственным луком. — Малия не смогла проститься еще раз, и передала тебе еду и еще что-то, я не заглядывал, со мной.

— Ты что, со мной пойдешь? — не до конца понимая, что все это означает, спросила я.

— Конечно! — воскликнул Таш. — Весь Лунный город уже гудит о ваших ночных гостях и о том, что они ищут. Я решил, что отпустить тебя одну, это как выпустить несмышленого птенца из гнезда, прежде чем его крылья достаточно окрепнут.

Самодовольное лицо и округлившаяся от гордости грудь, заставили меня улыбнуться. За своей мнимой самоуверенностью, Таш скрывал человечность и желание быть мне полезным. Я чувствовала это, но усиленно запрещала себе мыслить об этом в его присутствии.

— Спасибо, — абсолютно искренне сказала я другу и не без сожаления последовала за ним через лес.

Глава одиннадцатая

Заэрон остался позади несколько дней назад, и признаться, я уже тосковала по его безмятежной зелени. Голова немного кружилась от того, что воздух изменился, стоило покинуть сомкнутые густые кроны. С тех пор, как мы с другом вышли за пределы Лунного города, напряжение и какая-то внутренняя натянутость не покидали меня. Мне казалось, что мышцы горят, звенят и зудят от нетерпения. Одна единственная мысль прочно застряла в голове — только бы успеть. Что нужно Фениксу от моего брата? Почему именно он? Что с того, что Той родился во дворце в ночь убийства Фендрика и его семьи? Эта мысль и вопросы, гудящие, как поток, несущийся с гор, гнали меня вперед. Ташу стоило немалых усилий заставить меня остановиться на обед или сон.

— Это с самого начала было паршивой идеей, — зачастую говорила я, чем наверняка давно набила другу оскомину.

Однако Таш терпеливо переубеждал меня, снова и снова повторяя одно и то же. Надо отдать ему должное, поскольку помимо того, что я произносила вслух, ему приходилось слышать все эти стенания и в моей голове. Я бы давно чокнулась, а он нет, даже виду не подавал. Лишь однажды едва-едва не вышел из себя, стоило мне упомянуть Кастора и то, что он был против того, чтобы я отдавала брата. Таш вообще всегда хмурился и замыкался, если в мои мысли пробирался человек, разбивший мое сердце.

К реке мы вышли в незнакомом мне месте. Да и, слава богу, что не там, где висела вниз головой. От воспоминаний о Гае и Стю сердце сжалось. Как долго мне еще будет больно?

— Предательство не так легко забыть, Кассия, — уж как-то очень серьезно сказал Таш.

Несмотря на то, что меня ужасно бесило то, что он может без разрешения вторгаться в мои тайны, я старалась смириться с этим. Таша уже не изменить, извилины в голове не развернуть. Он не считал, что у нас должны быть секреты и не боялся меня смутить, разозлить или обидеть. Высказывался открыто, без примеси лести, не говорил того, что я хочу услышать, лишь то, что на самом деле думает. Это раздражало, но и невероятно радовало.

Я не стала отвечать. Что тут скажешь? Мы спустились немного вниз по течению, и нашли сужающийся участок, где река чуть замедлялась на повороте. Таш сделал прекрасный выстрел в дерево на другом берегу, стрелой с привязанной к ней веревкой. Он привязал другой ее конец к стволу у себя за спиной и проверил на прочность. Надо отметить, что стрелком он был отменным. Я подвесила на веревку наши вещи, чтобы они остались сухими, и направилась в реку, вслед за Ташем. Течение было сильным, но недостаточным, чтобы сбить с ног. Переправлялись мы медленно и осторожно, аккуратно перемещая сумки по натянутой веревке.

Холодная вода пробирала до костей, сводила мышцы и замораживала внутренности.

— Чем опасны хэтемские шептуны? — спросила я Таша, чтобы отвлечься.