Коронный разряд

— Она это специально?.. — сглотнула Катя, уже сжимая тревожный амулет в руках.

Всего одно нажатие — и…

Но тут Ника рыбкой нырнула со второго этажа следом за Максимом.

— Вот блин! — метнулась к выходу Тоня. — Звони в «скорую»!.. Нет, я позвоню! — запаниковала она.

— Спокойствие! — удержала ее за плечо сестра, к тому времени успокоившаяся и отпустившая тревожный амулет. — Никакой «скорой»!

— С ума сошла?! Он же головой вниз!..

— Это ж Максим! — встряхнула паникующую Тоню Катя. — У него на трусах пуговица от падения! Целый он! Спокойствие! Главное — не поддаваться панике!

— А если эта сумасшедшая его добьет?!

— Не добьет, у него там три пуговицы, — успокоила ее старшая, — от падения, от нападения и… третья.

— А что за третья? — подуспокоилась Тоня.

— Тоже очень нужная, — емко завершила Катя. — А вот если мы вызовем «скорую» или папу разбудим, то Максим точно все узнает. А это — ремень, не меньше!

Угроза была достаточно реальной и неожиданной, чтобы младшей побледнеть.

— Камера, камера!.. — защелкала Катя левой клавишей мыши, пытаясь отыскать видовую камеру, направленную на землю.

Нашла мигом. Обнаружила на серо-зеленой картинке Брунгильду, тащившую Максима по земле за оставшуюся на ноге тапку, и Нику, выставившую ладони вперед, явно призывая собаку отпустить хозяина и идти своей дорогой.

— Э-это вообще что?.. — недоуменно пробормотала Тоня.

— Я врач! — донеслось с улицы искренне и паникующе Никиным голосом.

— Она ж его к забору тащит!.. — изумленно отметила Катя направление движения собаки.

— В логово… — сглотнула Тоня.

Давняя мечта Брунгильды утащить хозяина в собственную нору, где вечно любить и не пускать на учебу, обретала реальность.

Незапланированную реальность! А если прибавить Нику в камуфляже — то и форменный бардак, присущий всему, что касалось Максима!!! Но без его деятельного участия, что было еще жутче.

— Так, пойдем решать на месте, — открыла Катя дверь, впуская холодный ночной ветер внутрь помещения и быстро слетая по лестнице вниз. — Если они схлестнутся, вторая пуговица долго не протянет!

— А третья?

— Постесняется! — непонятно бросила сестра и рванула в сторону дома.

Тоня постаралась не отставать — благо они предусмотрительно переобулись в кеды еще до похода по секретному тоннелю.

Бег через прохладу ночи, подсвеченной уличными фонарями и серпом луны, завершился столь же стремительно — возле угла дома, за которым скрывалась территория перед комнатой Максима. Выставленная назад рука Кати и ее тихое шиканье заставили Тоню остановиться и, осторожно подойдя, заглянуть через плечо сестры на то, что столь внимательно — и даже с некоторым удивлением на лице — ею наблюдалось.

— Все хорошо, с ним все хорошо… — сидя на траве подле Максима, тихо раскачивалась Ника, надежно обняв ошарашенную Брунгильду, до сих пор сжимающую белую меховую тапку в зубах.

Робкие попытки гигантской собаки вырваться тут же пресекались более крепкими объятиями и очередной порцией успокаивающих увещеваний, а на вытянутой морде проступало то самое осторожное и опасливое выражение, которое, как правило, сопровождало успешные попытки детворы (бесстрашной и мнящей себя бессмертными) ее потискать. Обычно, пока рядом их беспечные родители ощущали, каково это — сердечный приступ, Брунгильда старалась минимизировать обоюдный ущерб, найдя момент и ловко увильнув от внимания. Но тут это явно не работало.

Кусать же детей и тех, кто был с ними одного интеллектуального уровня, ей не позволяла честь.

— Будем спасать? — шепнула Тоня, коснувшись плеча сестры.

— Кого? Максима или Брунгильду?

Брат, в общем-то, в защите не особо нуждался, сопя на подложенной под спину черной накидке, некогда бывшей частью маскировочного одеяния Ники. Да и ноги его тоже прикрывала какая-то тряпка неопределенно-черного цвета.

— Нас… — робко уточнила Тоня, напомнив о возможных последствиях.

Тем временем Брунгильду оставили в покое (ценою изъятой тапки). Ника отпустила тут же отшатнувшуюся собаку и обратила внимание на своего пациента. Голова Максима была бережно уложена на коленки, а из его волос девушка принялась старательно убирать сухую траву, налипшую в момент соприкосновения с землей. Темных тряпок на ней уже не было, поэтому белоснежная ткань брюк девушки, бывшая под камуфляжем, равнодушно пачкалась землей и травой.

В процесс сунулась было Брунгильда — взволнованно подышать в лицо хозяину, но была тут же отодвинута небрежным жестом за морду в сторону. Что характерно — она не возмутилась, а легла рядом, согревая правый бок Максима.

— Нам подменили собаку!.. — ошарашенно прокомментировала Катя.

Но потрясения на этом не закончились. Потому что Максим все равно проснулся.

— Привет, — донесся тихий голос: будничный и совершенно спокойный.

Словно не было вокруг улицы и ночной прохлады, не было падения и звезд над головами.

— Привет, — с легким смущением произнесла Ника, поправив левой рукой прическу.

Вернее, то, что от нее оставалось, после маски и камуфляжа.

— Ты опять мне снишься, — констатировал Максим.

— Ага, — даже обрадованно согласилась Ника.