Коронованный череп

Придя к этому выводу, Форд уверенно зашагал по тропинке в сторону старой шахты, поплотнее запахнув пальто, – отправившись провожать миссис Крент, он тепло оделся и нисколько не жалел об этом, так как теперь ему предстоял долгий поход под дождем. Было около полуночи, а из Санкт-Эвалдса он выехал около пяти и с тех пор ничего не ел. Пропустив послеобеденный чай, молодой человек чувствовал себя невероятно голодным. Тем не менее он решил не думать об этом, пока его потенциальный тесть находится под угрозой ареста. Чтобы заглушить голод, Освальд запалил трубку, в одиночестве бредя по склонам холмов. Ночная прогулка превратилась в настоящее приключение. Дождь прекратился, снова налетел ветер, и на небе появилась луна, залив холмы призрачным светом. Впрочем, юрист не нуждался в дополнительном освещении. Он уверенно направлялся к заброшенной шахте.

Молодой человек шел по старому пастбищу, тут и там поросшему папоротниками. Холодный свет луны придавал камням уродливые формы, превращая их в настоящих чудовищ. Однако господин Форд знал, что это всего лишь камни, хотя выглядели они как застывшие гномы или лепреконы[12]. Поэт бы нашел в этой картине много пищи для размышлений и, быть может, даже обрел бы вдохновение или испугался. Но Освальд был прагматиком и потому проследовал мимо чудных форм и теней, не задерживая на них взгляда, сосредоточив все свое внимание на тропинке и трубке и ни разу не остановившись. В очередной раз он убедился, что начисто лишен воображения.

Вскоре Форд подошел к кромлеху и увидел торчащую в небо трубу. На ощупь – тучи вновь скрыли луну – адвокат побрел ко входу в шахту. Потом он отыскал лестницу и стал не спеша спускаться в темный зев подземелья.

Лезть в кромешную тьму было не слишком приятно: для этого требовалось определенное мужество. Кроме того, Освальд помнил, что сэр Ганнибал по настоянию Дерики обзавелся револьвером, чтобы защищаться; не признав ночного гостя, он с легкостью мог пустить оружие в ход. Тем не менее юрист должен был предупредить беглеца, хотя бы ради Дерики. Наконец, выпустив из рук перекладины лестницы, молодой адвокат шагнул на каменный пол подземного коридора. Чтобы его узнали, он начал громко распевать мелодию песни «Дом, милый дом», хотя фальшивил при этом невероятно. Достигнув того места, где они с Дерикой впервые встретили сэра Ганнибала, Форд на несколько секунд прервался, а потом начал второй куплет и стал петь громче – баритон его эхом разносился по туннелям.

В этот раз на его сигнал ответили. Вдали засиял огонек-звездочка, а потом показался баронет с оплывшей свечой в руке. Она вспыхнула ярко и неожиданно, как желтый брильянт во мраке, и Освальд закричал, словно Ахилл, пытающийся напугать троянцев:

– Это я – Форд! – кричал он. – Не бойтесь!

Потом он подошел поближе к сэру Тревику, едва не ударившись головой о низкий каменный свод. Вскоре он оказался рядом с узником шахты.

– Боже мой! – ахнул сэр Ганнибал, и его лицо побелело от страха. – Я напугался до смерти!

– Да, как вы могли заметить, с пением у меня проблемы.

– Кто-то ведь мог случайно узнать про сигнал, – проговорил Тревик, немного успокоившись. – Что вы делаете тут в это время суток?

– Мне нужно многое рассказать вам, – объявил Освальд, присаживаясь на травяную кровать Ганнибала, с которой тот только что встал. – Но сначала дайте чего-нибудь погрызть. А то я умираю от голода.

– Вот хлеб и сыр, во фляге – виски.

– То что нужно. У меня во рту куска не было почти сутки, – и молодой человек принялся за предложенную еду с завидным аппетитом. – К тому же все эти ночные прогулки по холмам и пустошам вызывают чертовский аппетит. Устал я тут бродить, – добавил он с полным ртом. – А ведь нам еще предстоит дальняя прогулка.

Сэр Тревик запалил дорогую сигару, но, услышав последние слова Форда, выронил ее. Лицо его еще больше побледнело:

– Что стряслось на этот раз?

– Все в порядке, не тревожьтесь, – спокойно проговорил молодой человек. – Но вам придется покинуть это место и укрыться в другом. Господин Пенриф знает, где вы находитесь, он проследил за мисс Стреттон и теперь грозится сдать вас полиции.

– Да, верно! Мы с ним соперники, и я не сомневаюсь, что он станет вредить мне, чем только сможет, – задумчиво произнес сэр Ганнибал, подняв сигару. – Но я не совсем понимаю…

– Скоро вы все поймете. Дайте-ка спичку, мне тоже надо покурить. И еще у меня для вас плохая новость: особняк Грандж сгорел.

– Что? – глаза баронета округлились от удивления. – Не может быть!

– Увы, может. По одной из версий, Морган Боуринг играл со спичками… Но мне эта история кажется сомнительной, так как рассказал ее не кто иной, как Иосия Полуин. Тем не менее старый дом сгорел – камня на камне не осталось.

– Неужели мои несчастья никогда не закончатся?! – в отчаянии ахнул Ганнибал.

– Закончатся, и в ближайшее время. Не забывайте: самый темный час наступает перед рассветом. В конце концов, сэр Тревик, вы завоевали любовь действительно хорошей, умной женщины.

– Вы имеете в виду мисс Стреттон?