Коронованный наемник (СИ)

- Я больше не рассуждала, – отрезала она почти с вызовом, – я просто подняла лук и выстрелила ниже лица. Сейчас это кажется невероятно глупым, но я выпустила в Эрвига лихолесскую стрелу, одну из тех, что оставил в стволах деревьев принц. В тот момент мне в этом почудилось нечто символичное. А потом… Потом началось самое худшее. Я не знаю, сколько я стояла вот так, с луком в руках. Принять решение было легко, мне слишком часто приходилось принимать какие-то быстрые и отчаянные решения. Но что делать после выстрела я толком не соображала. Голова была пуста, как орех. Потом мне показалось, что в кладовой занимается пожар, но огонь не разгорелся. Хуже всего было то, что я не знала, ни где Леголас, ни где Йолаф. Я опасалась, что опоздала, и Эрвиг успел навредить принцу. Кто мог знать, что он затеял? Он знал толк в ворожбе… А ведь есть участи и похуже обычной смерти… Ну, а дальше ты все знаешь. Трудно сказать, сколько времени я тряслась от холода и страха на опушке, бродила вокруг хижины... Наверное очень долго. Я отчаянно хотела войти или хотя бы окликнуть принца. Но мне не удавалось. Собственный голос разбегался каким-то жутким эхом, мне мерещились то люди в плащах, то шепот прямо за плечом, то крики в лесу. Эру, мне в жизни не было так страшно, как в ту ужасную ночь. Говорят, если знаешь, что на тебя действуют чары, страх можно преодолеть. Только это все сказки. Я чувствовала себя, как единственное живое существо, уцелевшее в мире после какой-то войны или катастрофы. Я почти верила, что брата вообще тут не было, и я одна против целых полчищ призраков. Потом Стриж предупредил меня о приближении варгов, и я сроду так не радовалась этим тварям. Таргис все же привел отряд. Они подошли на удивление бесшумно. Я не знала, что и подумать… А потом поняла, что со смертью Эрвига чары его начали рушиться. Началась атака… Я ничего не успела предпринять. Варги тут же почуяли меня. Стриж успел спрятаться в лесу, а на меня напал один из верховых зверей. Все могло там и закончиться, но Таргис пристрелил его и уволок меня в чащу… Йолаф же и по сей день не знает о моем участии в событиях той ночи…

Камрин замолчала, глядя куда-то перед собой. Таргис почти слился с креслом. Сармагат же задумчиво снял со свеч нагар и повертел щипцы в руке.

- Как странно все сложилось, – проговорил он с неожиданным спокойствием, – Эрвиг погиб из-за нелепого стечения обстоятельств. А все случилось так, как он и предлагал… Что это, судьба? Или просто очередной фортель слепого случая?

Он перевел глаза на Камрин, и она ответила прямым взглядом, на дне которого отчетливо теплилось смятение.

- Эрвиг не собирался убивать Леголаса, Тугхаш. Он планировал держать его у себя, понемногу одурманивая снадобьями, чтобы принц не мог покинуть хижину раньше времени. Потом он рассказал бы Леголасу обо мне, моей личности и предательстве Трандуила. Он сумел бы преподнести рассказ так, чтоб Леголасу захотелось встретиться со мной. Ну, а потом… У всех это происходит одинаково. Одиночество, чувство отверженности и ущербности. И себе подобный рядом. Тот, кого можно не стыдиться, не опасаться и не избегать. В этом Эрвиг и видел изощренную и справедливую месть. Отнять у Трандуила сына. Отнять, а не убить.

Сармагат болезненно поморщился и бросил щипцы на стол:

- Что бы ни случилось той ночью, фактически во всех бедах Эрвига, как и в его смерти, виноват я. Он был моим другом, а этот человек не умел дружить, стоя в стороне. Он участвовал во всех моих безумствах – и поплатился за это, став изгоем и отшельником. Не думай, что Эрвиг был безумен. Такие, как он, не сходят с ума. Но в его душе словно вывихнулся какой-то сустав. Он отчаянно хотел что-то исправить. Хоть что-то изменить. Словно вечно искал какого-то высшего прощения. Я должен был оставить его в покое, как он и просил, но мне казалось, что я не вправе его бросить в одиночестве. Это была странная дружба. Эрвиг тяготился мною и все равно искал встреч. Он так и не сказал мне, что хижина зачарована, значит, он заворожил ее, пряча именно от меня. Я видел его всего несколько раз с того времени, и он уходил от вопросов, где теперь живет, и не раз упоминал, что собирается покинуть княжество. И все же он опять попытался все исправить…

Камрин пробормотала что-то, съеживаясь. А потом вновь подняла голову:

- Я не знала о вашей дружбе. Но не уверена, что знание что-то изменило бы. Это моя вечная беда, Сармагат. Я часто лезу судьбе под руку. Я не умаляю своей вины, но Эрвиг действительно замышлял недоброе. Суди сам.

Орк же чуть наклонился к ней:

- Тугхаш, ты догадалась, что истинная цель моей мести – эльфийский король. Почему ты не предупредила эльфов?

Камрин пристально посмотрела в глаза вождя, но не увидела в них сарказма. Она безнадежно пожала плечами:

- Это ваши с ним счеты. Что мне за дело до короля? Ты собирался ему мстить, значит, у тебя были на то причины. А ты мне намного важнее, чем неизвестный мне монарх.

- Но ты защитила принца и позаботилась о его восемнадцати дезертирах. То есть, тебе все же было до них дело.