Коронованный наемник (СИ)

- Орки на девиц напали. Йолаф со своими солдатами подоспел. Княжну отбил у супостатов. А сестрицу-то не сумел. Похитили Камрин орки, а через три дня поисков нашли солдаты обрывки платья, камизу, всю окровавленную, волос несколько прядей да кострище, а в нем останки. Ох, Йолаф убивался! Плакал, молил князя дозволить ему найти тех нежитей, да отомстить за сестру. Не дал князь согласия. Да пригрозил, что за самовольный отъезд из княжества его изгонит, как бунтаря и смутьяна. Йолаф на то разъярился, да и ляпнул, мол, за такое отомстит он князю в свой час. Князь удила закусил, Йолафа плетьми на конюшне поучили, а Эрсилию от греха подальше с матерью в Итилиэн услали. Два года горлицы дома не было. А в начале прошлой весны вернуться они решили. Да не в добрый час… На отряд, что сопровождал княгиню с дочерью, варги набросились. Уже, почитай, дома, у родного порога. Всех перегрызли, и княгиню не пощадили. Одна Эрсилия чудом уцелела, а все Йолаф неугомонный. Поехал он, стало быть, зазнобушку-то встретить, запаздывали они с прибытием. Да нашел одну поляну, трупами усеянную. А княжна, вишь, умна, на дереве схоронилась. Йолаф ее в отчий дом привез. Долго князь с горя хворал. А Эрсилия, по матери скорбя, Йолафу отказала. Дескать, все беды от любви нашей приключились, и Камрин через наш грех погибла, и маменька моя. Зело тут Йолаф осерчал. И неблагодарной княжну честил, и вертихвосткой. А через два дня собрал солдат – и вон подался. Сказал, не бывать ему там, где в душу плюнули. Вот, принц, чудеса-то наши пречудесные…

Эрмс замолчал, а потом придвинул к себе кувшин, на дне которого плескались остатки вина. Поднял на Леголаса покрасневшие глаза:

- Вы, принц, простите меня, дурня старого. Да только все равно вам доложат. Лучше от меня узнайте, чем от прачки какой пустоголовой. Князь-то позор обнажать не схочет, а я считаю, надобно вам ведать. Наша княжна – девица благородная. С тех самых пор никаких амуров на уме, крепко ведет хозяйство, все ее уважают, никогда не крикнет, руки не поднимет, все такая ж, строгая да чистая. Да…

Голова солдата начала неудержимо клониться к столу. Он бормотал еще что-то, но Леголас видел, что старик совсем пьян. Аккуратно отставив кувшин, чтоб Эрмс не оцарапал лба об узорную ручку, лихолесец неслышно встал. Мысли роились в голове, словно снежинки за окном в ветреный день. Не думать… Не сейчас, иначе услышанное лишь слипнется неопрятными сгустками плохо запомнившихся обрывков, оставив ему головную боль и остервенелую злость. Леголас вдохнул, чувствуя, как снежинки оседают на дно разума. Вот так… Сейчас нужно поесть и постараться заснуть, а завтра имена и события, уже застывшие и сохранившие первоначальную форму, будут послушно ложиться на нити раздумий, и лихолесец, наконец, поймет, где в ворохе спутанной пряжи скрывается ускользающий кончик первой нити…

Выйдя из кухни, он направился было к лестнице, когда из полутемного коридора выпорхнул стремительный силуэт.

- Эру милосердный, милорд Леголас! Я ищу вас по всему замку! Извольте пожаловать к ужину, все ждут вас!

Эрсилия улыбалась сердечно и ясно, темные косы затейливо обрамляли миловидное лицо. И Леголас поклонился:

- Виноват, миледи. Уже иду.

====== Глава 6. Бервировы источники ======

Над Ирин-Тауром снова бушевал ветер, обрывал листву, расшвыривая по дорогам сухо шелестящие вороха, гонял по улицам Тон-Гарта клочья соломы и облака печной золы, словом, развлекался на славу. К полудню же ураган обессилел, небеса утробно рявкнули громом, и на княжество хлынул ледяной дождь.

В зале было зябко, и Иниваэль, украдкой натягивая на плечи плащ, то и дело подходил к гудящему ярким пламенем камину. Выстывшие стены и высокий потолок издевательски всасывали тепло, оставаясь такими же неприютно холодными.

На широком столе, усыпанном исписанными листами, была разложена карта княжества, над которой склонился лихолесский принц. Он что-то сосредоточенно высчитывал, хмурясь и помечая на карте гусиным пером результаты своих раздумий.

- Итак, князь, – Леголас выпрямился, откладывая перо. – Вы выразили желание, чтоб мой отряд помог вам в обороне от Темного народа, но позволю себе заметить, что за проведенные в Ирин-Тауре дни я не увидел ни одного орка. Зато имел вволю возможностей увидеть бесчинства, что творят никем не сдерживаемые разбойники. Признаюсь вам, князь, меня весьма беспокоят рассказы о той беспричинной жестокости, какую выказывают эти головорезы…

Иниваэль вздохнул, словно от боли. Леголас видел, что князю нелегко слушать его рассуждения, по сути, подтверждающие несостоятельность Иниваэля как правителя. Но князь кивнул, подходя к столу:

- Увы, друг мой, вы правы. Я вижу, вы уже наметили план действий, и готов вас выслушать.

Лихолесец снова склонился над картой: