Машинально отсчитывая повороты, прячась за углами и стараясь подмечать уклон коридоров, Леголас вскоре понял, что жилая часть лабиринта осталась позади и потянулись запертые цейхгаузы. Здесь нужно было быть осторожным – эту часть убежища он почти не знал. Пол заметно пошел вниз – путь лежал глубже под землю, а неизвестный ускорил шаги. Леголас мысленно выругался – преследование затруднялось. Его все так же по-эльфийски легкий шаг малого стоит, если в этом неизвестном ему месте он не приметит под ногой выбоины или глупо оскребет локтем стену на повороте. А медлить нельзя, слишком легко потерять зыбкий след, остающийся в воздухе звуком шагов и запахом. Следовать за огнем факела было бы намного надежней…
А неизвестный нимало не волновался. Шаги сделались чуть громче, и Леголас чувствовал по этой уверенной и ровной поступи, что рыцарь точно знает, что делает, и ощущает свое непререкаемое право на эти действия. Моргот, неужели кто-то из мятежников просто спешит по каким-то важным делам, в которые полу-орка вовсе не обязаны были посвящать? Тогда эта игра в разоблачение становилась донельзя глупой, и в груди Леголаса вдруг снова затлел уже привычный злобный уголек. Поделом, господа. Йолаф сам велел не отказывать эльфу в доверии. Ему в нем отказали, и он сам решил взять то, чем с ним не поделились добровольно. Он узнает, зачем какой-то олух шастает ночью по лабиринту, даже если тот всего лишь припрятал в одном из гротов кусок окорока.
Поглощенный этими мыслями и уже разгоравшимся гневом, Леголас потерял бдительность и едва не подскочил на месте, когда навстречу неожиданно метнулся новый звук – негромкий скрежет замка, хорошо смазанного, но все равно кряхтящего от подземельной сырости. Похоже, неизвестный пришел к цели…
Лихолесец затаил дыхание и заскользил вперед, где во тьме слабо проступали очертания закругленного поворота. Он уже почти достиг его, когда впереди дважды звякнуло кресало, и коридор озарился скупым отблеском, тут же разгоревшимся неярким светом. Леголас прижался к стене и осторожно выглянул из-за изгиба тоннеля. Перед ним, всего в нескольких ярдах, была массивная дверь, на совесть сколоченная из толстых досок, уже местами позеленевших, несмотря на осмолку. На ее фоне виднелась высокая фигура с могучими плечами, одной рукой держащая короткий факел, а другой осторожно снимающая с петель отомкнутый замок. Справившись со своей задачей, рыцарь оставил замок покачиваться на одной петле, сам же потянул жалобно заскрежетавшую дверь на себя и проскользнул в едва открывшийся проем, явно стараясь не тревожить лишний раз скрипучие петли. Леголас выждал несколько секунд, прокрался по вновь потемневшему коридору и беззвучно шагнул вслед за рыцарем. В рассеянном свете факела перед ним открылся обширный круглый грот с высоким потолком. Противоположная сторона его терялась во мраке, но эльф различил там глубокую арку, тоже отсеченную дверью. Стало быть, грот был сквозным… Само же помещение было заставлено средних размером круглыми бочонками, у боковой стены лежали несколько объемистых мешков с чем-то комковатым, словно обыкновенный мелкий картофель, и валялись несколько пустых. Так что же, это банальный продовольственный склад, куда один из вояк влез тайком поживиться? И ради бочонков со скверным элем и мешков с овощами он устроил всю эту нелепую погоню? От досады эльф готов был в голос взвыть, но раздражение вдруг остыло, словно на угли плеснули водой. Этот грот поневоле что-то напомнил ему, словно где-то он уже видел… видел что? Не эти основательные двери, не бочонки… Небольшой кружок на карте с двумя короткими штрихами, обозначавшими два выхода, заключенный в косое кольцо и помеченный коротким словом «орки». Неужели это и есть склад, где Йолаф заготовил оружие для свержения предполагаемых захватчиков? Стало быть, бочонки предназначены для страшного зелья, в которое обращается вода под действием луны и Бервировых кристаллов, которыми, конечно, и полны мешки…
Грот, конечно, выбран не просто так. Наверняка противоположный выход как-то сообщается с поверхностью земли…
Пока все эти мысли лихорадочно теснились в голове Леголаса, замершего у кромки двери, рыцарь укрепил факел на стене и склонился над мешками. Лицо его повернулось к эльфу вполоборота, и тот без особого удивления узнал Вигге. Гослин не лукавил – рыцари действительно собирались дать оркам решающий бой… Только в дело должны были пойти не клинки. Йолаф всерьез вознамерился стереть Сармагата и его армию с лица Арды, презрев все былые договоры. Что ж, Сармагат первый нарушил старинные клятвы о мире, кто сможет осудить ренегата за этот отчаянный шаг?
И вот Вигге здесь. Значит, долгожданные вести получены, и бой будет дан. Только почему он один? Зачем такая осторожность?