Коротко и жутко. Военкор Стешин

Вечер, сумерки, едем зигзагами в Широкино, видим, как стартует ПТУР – как ракета-шутиха с таким огненным, но коротким хвостом. ПТУР летит воистину черт знает куда! Бьют по отдельным машинам, но в нашу не попадают. Попадут только через две недели, и нашего пожилого водителя-Харона тяжело ранят. Просыпаемся от стонов. Раненный в шею говорит: «А хорошо, что не в голову! Единственное хорошее этим утром». Идем к морю, на передовую. Падает мина, лежим вдоль забора. Сема Пегов с Мелом и ополченцем метрах в двадцати от нас. Жмурю глаза, представляя, как тут сейчас все будет мести осколками. Но мина не срабатывает, и мы идем дальше. А кто больше не может идти – идет сзади.

Август, самый мирный месяц на Донбассе в моей жизни. Прокатились на «машине времени», съездили к староверам в Ольховатку. Приняли как родных, ели в трапезной все из одной посуды. Оказалось, осенью мы вывезли из Никишино женщину и мальчика Никитку, они были старой веры. В общине узнали про это и читали нас всю зиму, весну и лето.

Ночь в Горловке на шахте 6/17, тишина… Война все? Нет. У нас началась старая война.

Душный Дамаск, октябрь, +35°С. Воздух пахнет ацетоном. Ночью звоню Юльке с крыши нашего дома и получаю по глазам лазером. В одной из высоток, в пентхаусе, ночная пятничная дискотека. С горы Карачун каждые 30 минут бьет «сторожевая пушка». Типа «спите спокойно, жители Дамаска». Прямо над высоткой с дискотекой пролетают снаряды и падают почти у границ Старого города, в районе Джобар. Какой знакомый расклад…

Мы над Джобаром, на 15-м этаже. Без броников – думали, лифт не работает, а спуститься за ними уже некогда – идет штурм. В соседней комнате зенитка К61 образца 1937 года бьет одиночными. Каждый выстрел – как удар в темя молотом и одновременно ладонями по ушам. Но камера в руках не дрожит, на съемке все ровно.

Горы Латакии, Сальма. Вершина горного хребта. Какой-то генерал с чуть подрагивающими губами говорит, что все его воины только что с***лись с позиций – кто-то кому-то сказал, что сейчас по нашему хребту влупят «Градами». И все дали по тапкам. Действительно. Оглядываюсь по сторонам и прихожу в изумление: еще 15 минут тут была толпа сирийцев – в каждой яме варили матэ и покуривали сигаретки.

Какой-то городок под Идлибом, выставил камеру в окно машины – вышло чистых 12 минут разрушенных домов и ни одного человека. Просто серые развалины, промытые редкими дождями.

Авиабаза «Хмеймим», на драном вертолете летим разбрасывать листовки над игиловцами. Мучаюсь трусливой дилеммой: каску оставить на голове или сесть на нее попой? Каску оставляю где была. Горжусь собой. Мужик, кремень!

Наши самолеты садятся и взлетают каждые пять минут, «Воздушный цирк Монти Пайтона». Забываю в гостинице кепку и получаю на башке страшный солнечный ожог. Больше ничего интересного – армия свято хранит свои тайны.

Опять позиции под Сальмой – едем без тормозов по серпантину, не касаясь педали, которая зажжет предательские красные лампочки. Дорога тыловая, но на участке в полтора километра простреливается метров с пятисот.

Хараста – фантастическое зрелище: ДШК лупит в темень трассерами. Спим на слое бетонной пыли, грязные до омерзения. Туалет в комнатах ниже этажом – выбирай любую. Воруем белые гранаты из-за забора брошенного дома. Вкус года. Набиваю чемодан подарками. Три кило молотого кофе – 700 рублей. Детская военная форма для Женьки – 500 рублей. Четыре блока «Житана» 100 мм – 3000 рублей. Оставляем в Дамаске каски и бронежилеты, как якоря на грунте. Для Новороссии у нас есть еще по комплекту. В крайний день в Сирии мне в «Фейсбук» пишет ополченец. В мае 2014 года я подарил ему очки «Полароид», которые купил в 2013-м в дьюти-фри Домодедово, улетая в Дамаск. Мы ждали тогда бесполетной зоны, удара крылатыми ракетами и штурма древнего города. Ополченец жив-здоров, только ранен. Круг замкнулся.

Сирия

Дамасские сказки 2013

[4]

В последнее время в Дамаске резко повысилась благочестивость местных таксистов в свете сложившихся обстоятельств. Мало того что они кладут Коран в неподобающее место – на торпеду, так еще и пыль с Книги не вытирают месяцами… Аллаху больно смотреть на это фарисейство.

Лайфхак: носочки, маечки и труселя можно спокойно простирнуть в мусорном ведре из гостиничного номера. Только сначала нужно вымыть это ведро, хотя оно обычно и так чистое.

Запас еды на пару дней, блок сигарет, пачки чая и кофе вселяют уверенность в душе. Веселят, как очень крепкий чай.

Кипятильник и литровая кружка греют душу и повышают автономность.

Друзья-коллеги с одного центрального телеканала заезжают в Сирию сразу на месяц, а то и на полтора. Поэтому они возят с собой теле-приставку «Нинтендо». «Нинтендо» – убийца тоскливых вечеров на чужбине.

Что в Сирии, что в Ливии, что в Египте, если ты посреди пустыни прислонишься к телеграфному столбу, чтобы отдохнуть в его тени… тут же появится местный гражданин и начнет аккуратно протискиваться между тобой и столбом.