Вот оно. Здравоохранение. Она перескочила сразу к соответствующему разделу.
Внезапно она выпрямилась, очистила экран и начала записывать. Она еще не понимала, что это значит, сложатся ли эти отдельные части в единое целое, но…
…она должна поймать мысль, пока та не ускользнула. Пунктирная линия:
Бабочка, почти такой же силуэт. Буквы внизу:
Еще одна строчка, еще одна запись:
Четвертая строчка, и она добавила обрывок определения, какой смогла вспомнить:
Кэсси остановилась. Она сидела и в упор смотрела на экран, но в голове крутилась только беспокойная мысль о пересохшей коже губ.
Теперь она поняла, что произошло, что происходит.
Она добавила пятую строчку – одно заключительное слово:
Она смотрела на то, что получилось, простое и ясное, как детский рисунок солнца.
Глава пятнадцатая
Признай, просто признай, что это правда.
Она вынуждена двигаться, потому что в голове бродили мысли, слишком безумные, чтобы сидеть с ними на одном месте. По коже словно пробегали крошечные электрические разряды, от которых она подергивалась.
Микроорганизм – как биомолекула. Как, например, биомолекулы, составляющие основу Игры Воображения.
Возможно ли такое? Общение в Игре? В долгосрочной перспективе компания IMAGEN делала ставку именно на режим взаимодействия и двусторонней связи между пользователями. Но получалось, что они намного опередили свои планы, принятые еще во время ее работы в компании. Опередили как минимум на десять лет.
Допустим, она угадала правильно.
Для начала, какими фактами она располагала.
Алан. В отчаянии, в муках, в таком состоянии, какого она никогда раньше не видела. Он копался у корня своей боли, пытаясь вырвать ее.
Рана за ухом, длинные пряди торчащих волос. Между кожей и бугорком кости – тонкий мышечный слой. Приемник там, и, скорее всего, совсем крошечный. Тонкий и узкий. Даже элегантный.
Она шла, инстинктивно избегая столкновений, почти не замечая мокрых улиц, студентов, выныривающих, словно утята, в моросящий дождь. Мысленно она видела мышей. Белых мышей в террариумах из оргстекла, под лампами дневного света. Гнезда из рваной бумаги в отдельных прозрачных кубиках. Будто односпальные кровати в пронумерованных палатах клиники «Рафаэль-Хаус».
Алан был подопытным.
И не только он. И женщина в комнате отдыха, которая скребла голову под убранными в хвост волосами. Может, даже все пациенты, запертые в этом отделении.