Корсары Мейна

Индеец племени араваков[51], который стоял перед капитаном Тимом Фальконом в позе просителя, был иссушен зноем почти до состояния мумии. Он казался очень старым, хотя на самом деле это было не так. Его глаза не слезились по-стариковски, а смотрели остро и настороженно, мышцы были крепкими, а движения – плавными и вкрадчивыми, как у хищного зверя, готового напасть. На удивление индеец неплохо владел испанским языком, и Тимко понимал, о чем тот говорит:

– Сантьяго – богатый город, сеньор, очень богатый! Много золота и серебра!

– Но мне-то что до этого? – лениво спросил Тимко. – Мы воюем против испанцев только на море. А твой город в глубине Сан-Доминго. От моря к нему топать и топать, к тому же не по дороге, а по саванне и сельве… будь она неладна.

Тимко был наслышан о Сантьяго-де-лос-Кабальерос. Город испанцы назвали в честь святого Иакова. Пираты давно точили на него зуб, но не решались оторваться от моря. Он даже знал индейское наименование Сантьяго – Камукава, Сухое Место. Вокруг города расстилались превосходные пастбища, где бродили большие стада диких животных, поэтому в Сантьяго выделывали много кож хорошего качества. Все это рассказали капитану Тиму Фалькону индейцы-араваки.

Среди его буканьеров было три аравака, которые считались непревзойденными рыболовами. Многие пиратские капитаны старались заполучить индейцев в свои команды, потому что они могли наловить рыбы в таких местах, где ее не бывает в принципе. Как это у них получалось, никто не знал, но араваки не раз спасали морских разбойников от голодной смерти. Кроме рыбы индейцы ловили черепах и морских коров – ламантинов. Считалось, что один опытный индеец способен обеспечить едой всю команду.

Капитан Тим Фалькон сидел под навесом на палубе своего флагманского флейта «Савари» и пил охлажденный вайкау. Лед доставил юнга; содержатели таверн заготавливали его в зимнее время высоко в горах и хранили в глубоких ямах, прикрыв толстыми камышовыми матами в несколько слоев и присыпав землей. Где-то далеко ходили грозы – громыхало так, будто у горизонта сражались две большие эскадры, – и парило больше обычного. Тимко обливался потом и проклинал вынужденное безделье.

После стычки с боцманом Длинным Гастоном он сразу же вышел в море. Это оказалось далеко не просто – побывавшие в плену буканьеры наверстывали упущенное с большим азартом и были пьяны до изумления. Поэтому вахтенным по приказу капитана пришлось устроить им холодный душ – сбросить с борта в море. Это их мигом отрезвило, тем более что многие не умели плавать и их пришлось не просто вытаскивать из воды, а спасать.

Тимко не хотел неприятностей. Он даже не пошел на встречу с Мишелем де Граммоном, как они договаривались. Ему донесли, что Длинный Гастон, взбешенный поражением на дуэли, подбивает своих приятелей и собутыльников, а их у него много, напасть на буканьеров Тима Фалькона. Он намеревался отбить у них флейт, а самого капитана вздернуть на рее. Больше всего Бом-брамселя бесило то, что его победил какой-то коссак. Ладно бы англичанин, голландец или испанец – это враги достойные, поражение от них не считалось позором. Но когда тебя укладывает на землю, как быка на бойне, человек неизвестного роду-племени, прибывший на Мейн непонятно откуда, это ни в какие рамки не лезет.

Тим Фалькон, конечно, мог обратиться к Мишелю де Граммону, чтобы тот унял своего боцмана, но был уверен, что на Длинного Гастона не подействуют никакие уговоры, ведь команда подчинялась капитану только номинально и часто действовала по собственному разумению, не считаясь с его мнением. На берегу де Граммон просто не смог бы остановить разбушевавшихся корсаров; это на корабле он был для матросов и командиром, и Богом, имеющим полное право не только отдавать приказы, но и распоряжаться жизнями.

Поэтому небольшая эскадра Тима Фалькона в составе брига «Буканьер» и флейта «Савари» – корабль назвали в честь погибшего во время нападения испанцев на Сан-Доминго предводителя буканьеров – под покровом ночи покинула Тортугу и вышла в открытое море.

Поначалу поход складывался неудачно. Им встретился испанский караван из трех галеонов и пяти судов поменьше, и Тимко, понятное дело, не решился напасть даже на корвет, который шел замыкающим. Какое-то время его эскадра преследовала испанцев – Тимко надеялся отбить корвет от общего строя ночью, как это делают волки, когда охотятся на крупную добычу, – но в конечном итоге все решили, что это неразумно, потому что испанец держался очень близко к идущему впереди галеону.

Пришлось сменить курс. Больше недели эскадра болталась среди малых и больших островов Мейна, пока наконец буканьерам не выпала счастливая карта. Впередсмотрящий на марсе «Савари» заметил на горизонте пять судов, из которых только одно могло представлять опасность для эскадры Тима Фалькона. Четыре из них были тяжело нагруженными «купцами», а пятый корабль – двухпалубный галеон – охранял их.