Косьбище

Так вот, для обеспечения княжеской власти нужна военная сила. А кто будет саму эту «силу» обеспечивать? Просто местные? Не годится. Хоть сто раз повтори «натуральное хозяйство», а военное дело требует специалистов. И на стадии подготовки — тоже. А которые этого не поняли… «будут кормить чужую армию». Во Второй мировой войне на каждого бойца на фронте приходилось 18–20 человек в тылу, которые на него работали. В более поздних военных инцидентах типа «Бури в пустыни» доходило до 30–40. А как здесь? Тут, конечно, вполне среднее средневековье. С, натурально, натуральным хозяйством. Здесь, конечно, все — «натуралы». Но не до абсурда. Не надо русский натурализм абсолютизировать и абсурдировать. Русь ведёт активную торговлю — людей своих, к примеру, продаёт толпами. И на Восток, и на Запад. И там же покупает оружие и коней. Последние двести лет — непрерывно.

То есть, да — натуральное хозяйство, и рынка нет. Но торг — есть. В части оборонной продукции — всегда. А дальше? Ну купил ты истребитель вертикального взлёта и что? Он у тебя не только вертикально взлетать — горизонтально ездить не будет. Без обслуги, ремонта, сопровождения и обучения. Без обеспечения всех сопричастных всем необходимым.

По моим прикидкам получается, что на каждого гридня должно быть ещё 6–8 человек, которые его обслуживают и обеспечивают. Одного я уже видел — отрок. Оруженосец. Наверняка есть и второй — конюх. Остальные — более массового применения. Прачки, кухарки, кузнецы, оружейники, портные, сапожники, коновалы, седельщики, кожемяки… Если князь киевский выставляет семь сотен дружины, то обслуги должно быть под пять тысяч. Десятая часть населения самого большого города страны. Ну-ка прикиньте: двадцатимиллионная Москва. И после каждых выборов — два миллиона — «кыш». Не считая членов их семей. А на их место — новые.

Понятно, что часть обслуги можно на месте найти. Но это в большом городе. А в небольшом? Там просто таких мастеров нет. Я даже не о чисто оружейных делах говорю. «Кузнец местный — негожий. Княжьего коня заковал». «Заковал» — это не про кандалы и оковы, это про «подкову поставить». А княжий конь… А такому коню цена… Просто для сравнения: кавалергарды шли в атаку под Аустерлицем на своих собственных строевых конях. На сорокатысячных жеребцах. При нормальной цене крепостной девки в то время — от 20 до 50 рублей.

Вот местный негожий кузнец «коня заковал». И что теперь? Можно этого кузнеца-неумеху в клочья порвать. Но коня-то…

И не только о мастерстве речь. А безопасность? Пусти негожего навозокидателя на подворье, а он его запалит с пьяных глаз. Здесь же всё деревянное. «Терем — костёр поставленный» — это не я придумал. А у владетелей всегда ещё и политика. В формате — а не травануть ли врага? С помощью его собственных слуг. У русских князей ещё отдельная статья — язычники. Прикинется хорошим, проберётся в терем, да и перережет княжичам горло. Во славу своего Перуна или Велеса. В последние полвека с этим полегчало, а то совсем тревожно было. «Мы и спим на топоре». Нет, лучше уж дороже, а своё, проверенное.

«Всё своё — вожу с собой» — это не лозунг древнегреческого философа, это норма жизни русского князя.

Кроме военной силы есть ещё и гражданские чиновники: мытники, вирники… Есть ещё куча народу, которые вроде бы чисто княжии, дворовые. А по сути уже государственные. Главный конюший — это не главный конюх, это главный командир дружины. У французов называется «маршал». А стольник, у франков — «сенешаль», ведёт дела судебные…. У них своя обслуга. Которую тоже надо за собой таскать. И всё это княжье стадо нужно кормить, нужно дать место. Включая те же покосы. Они врастают, вступают с местными в разные отношения. И интимные, и хозяйственные. И среди всего этого табора из людей, коней, попов, соколов, барахла… детский дом имени данного конкретного князя. «Кузница кадров» конкретного рюриковича. Помесь роддома, приюта и профессионально-технического.

У нас тут «Русь Святая», а не «Спарта Древняя». Спартанцы новорождённых детей приносили старцам своим. И те, если новорожденный ребёнок выглядел слабым, не так кричал, не по стандарту сосал, не по обычаю пукал — кидали дитё в глубокое ущелье, диким зверям на ужин. У нас не так. Раз прислугой рождён и сразу не помер, то господин и на попа расщедрится — окрестить. И потом. Но на каждом этапе идет выбраковка. Самых сильных возьмут в «детские», потом в отроки, потом в гридни. А остальных? Кто по-толковее — в прислугу. А прочих — на торг. Каждый раз, когда князь перебирается на новый стол, среди детей и подростков проводят отсев. Успел вырасти настолько, что можешь себя показать — берём с собой. Нет — в ошейник и к гречникам. А там, в Феодосии, торг идет непрерывно, на славянских рабёнышей, беленьких, терпеливых, выносливых — спрос есть всегда.

При переходе на новый удел княжий двор «худеет»: что не нужно — продают или бросают. Перевоз-то дорог. «За морем телушка — полушка, да рупь — перевоз». Берут лучших. «Количество билетов строго ограничено». А кто у нас лучший?