Кощеевич и Смерть

Впервые он ощутил страх, поэтому попытался отшутиться. И Марена, конечно, это почувствовала, отстранилась.

— В скоморохи бы тебе, а не в князи.

— А что, я б пошёл. Мороки меньше. И никто убить не пытается.

— Тебя всё равно пытались бы. Уж больно язык длинный и рожа наглая, — Смерть улыбнулась. Похоже, не злилась больше.

— Ты прости, — Лис покаянно повесил голову. — Знаю, ты не любишь, когда тебя боятся. Но когда я вижу твой истинный облик, ничего не могу с собой поделать — трясутся поджилки. Ты уж постарайся его являть не слишком часто.

— Ладно, я учту. А тебе пора просыпаться, — Марена вдруг резко толкнула его в грудь, и Лис, неловко взмахнув руками, начал заваливаться назад.

Всё происходило медленно, воздух сделался вязким, будто бы княжич упал в кисель. Свет перед глазами померк. Совсем тихо, где-то на краю сознания он услышал, как Марена пробормотала вслед: «Ах, найдётся ли однажды тот, кому по нраву будут все мои лики?» — и Лис проснулся.

Тяжело дыша, он сел на собственной постели, озираясь по сторонам. Май налетел на него, порывисто обнял:

— Живой!

Айен от всей души молодецкой хлопал княжича по спине и плечам, сияя крупными, как у коня, зубами. Целитель Галарид лежал рядом на полу, спелёнутый, как кукла, и шипел, изрыгая проклятия.

— Чур меня. Чур всех, — Лис сделал охранный знак. — Ты, предатель, язык не распускай. Проклянёшь — пожалеешь. Даже на том свете тебя достану.

Старик заткнулся — видно, понял, что это не простая угроза.

Княжич спустил ноги на пол, но встать не решился — слабость ещё давала о себе знать.

— Узнали уже, почему он на меня покушался? — он глянул на Мая, потом на Айена. — Дивий прихвостень? Или сестрица подослала?

— Молчит, гад, — Май ответил за обоих. — Придётся подробное дознание провести.

Судя по кислому виду советника, ему совсем не нравилась эта мысль.

— Отдайте его мне, — Айен щёлкнул костяшками пальцев. — Уж я-то его выведу на чистую воду. Будет знать, как нашего княжича одурманивать.

И тут Лису в голову пришла замечательная идея.

— Слышь, вражина, — он пнул Галарида босой пяткой, — а был ли ты во дворе, когда я вече устраивал, просьбы людские слушал?

Старик молчал, но Май вдруг припомнил:

— Не было. Я ж тогда раненый валялся, а он со мной был.

— Ах, жаль. Значит, завтра не помрёт. Ладно, попробуем иначе.

Лис наступил пленнику на лицо и пропел новое заклинание:

«Внутренний огонь изнутри сожжёт, отворит уста и сорвёт печать. Тот, кого коснусь, больше не солжёт. Тот, кого коснусь, будет отвечать».

Галарид, выпучив глаза, заорал и выгнулся от боли. Лис поморщился, убирая ногу:

— Не так громко, приятель. А теперь давай поговорим…

Глава пятнадцатая. Бремя наследника

— Ладно, давай поговорим, — простонал Галарид, и его тело тут же перестало корчиться, а болезненная гримаса на лице сменилась облегчением. Губы даже тронуло подобие улыбки. — Что ты хочешь узнать, княжич? У меня от тебя нет никаких тайн.

Май и Айен ошарашенно переглянулись, а Лис потёр руки. Ага, получилось!

— По чьему наущению ты пытался меня убить?

— Не убить, княжич. Только обезвредить. Жизни-то тебя не лишишь.

— А ты к словам не придирайся, — поморщился Лис. Хотя да, чего он хотел от заколдованного. — Кто тебя подослал?

— Никто, — связанный по рукам и ногам целитель неловко пожал плечами. — Я сам решил.

— Хочешь сказать, ты не шпион Ратибора? Не связан с дивьими?

— Небо упаси! Ненавижу этих белобрысых лютой ненавистью! — Галарид аж сплюнул от презрения.

— Значит, ты служишь сестрице Доброгневе?

— И снова нет. Кощей лишил её своей милости, значит, и мне с ней связываться не след. Пусть скажет спасибо, что жива осталась после того, как столько лет батюшку обманывала, не дочкой, а сыном притворялась. Это ж какой свинюкой надо быть.

Тут до Лиса начало доходить. Но он предпочёл, чтобы старик своими устами подтвердил догадку:

— Кому ты служишь, Галарид? Кто твой господин?

— Кощей Бессмертный, кто же ещё, — в выцветших глазах целителя вдруг загорелся фанатичный огонёк. — Я был с ним рядом с юных лет. Его, не моих. Нелёгкое было времечко, но хорошее. Мы вместе у сволочей дивьих на рудниках горбатились. Вместе бежали. Я всей нашей братии раны латал, и Красимиру тож. Да ты, небось, и не знаешь? Отца твоего так прежде звали. Кощеем он уже потом поименовался.

— Знаю, — насупился Лис. — Так, выходит, ты старый друг отца?

— Ах, если бы… — вздохнул Галарид. — Где он и где я? Я не как Ешэ, не осмелился в друзья набиваться. Восхищался издалека, старался быть полезным. Всегда.

Хоть этот старик и пытался его сжить со свету, Лис не мог не восхититься преданностью. Даже почувствовал укол зависти, но в тот же миг опомнился и мысленно обругал себя. Нешто у него верных людей нет? Вот же они, рядом сидят, смотрят на целителя волками. И не-людей верных тоже хватает: Маржана, например. Не говоря уже о самой Марене… хотя та, небось, и Кощею помогала.

Пока княжич загибал пальцы, пытаясь подсчитать самых преданных соратников, Галарид вперил в него укоризненный взгляд.