Кощеевич и война

— На скворца потянешь. Справился бы с моим поручением — был бы орёл. — Северница схватила чернильницу так яростно, что едва не расплескала чернила.

— Дык разве с ним справишься? — пожал плечами Горностайка. — Зря ты стараешься, душа моя. Лучше пойдём со мной к господину. Сама увидишь: служить ему — настоящее счастье!

— Дышло в глотку твоему господину! — Перо в руке Радмилы дрогнуло, на бумаге расплылась некрасивая клякса.

— Он всё равно победит, как бы ты ни…

И тут Яромир ударил. Серебряный кинжал вошёл в небьющееся сердце Горностайки по рукоять, мертвяк захлебнулся на полуслове, испустил страшный крик, от которого заложило уши, и упал, забившись в корчах.

— Госпожа Северница! Госпожа Северница!

В шатёр ворвалась перепуганная Душица. Босая, зато с двумя обнажёнными мечами.

«Только тебя не хватало!» — с досадой подумал Яромир.

Увидев покойника, Душица сперва замерла, словно громом поражённая. Её лицо окаменело. Она посмотрела на Радмилу, потом вперила в Яромира полный ненависти взгляд и процедила:

— Да что тут происходит, упырь вас задери?!

Глава двадцатая Ловить ворон — нелёгкая работа

— Княжич, мы там ещё наловили. Аж две дюжины. Пойдёшь смотреть?

Лис вздрогнул. Кажется, он задремал прямо в кресле.

— Да, Оджин, я уже иду.

Он зевнул и принялся натягивать сапоги.

Минуло две седмицы, как исчез Май. Когда ярость поутихла, Лис подумал: а может, беглец-то и не виноват? В колдовских книгах писали, что молодые оборотни порой не в силах сладить со своей звериной сущностью и превращаются поневоле, а потом не могут вернуть себе человеческий облик. Ещё Лис припомнил, как сам летал по небу соколиком и чуть не свил гнездо в Дивьем царстве. Вдруг с Маем произошло нечто подобное? Если так, значит, друг попал в беду, надо его выручать. И теперь навье воинство по приказу княжича снова ловило ворон — в самом прямом смысле.

Каждый день ему приносили новых птиц. Лис самолично осматривал каждую и огорчённо вздыхал: опять не та! Всех ворон, осмотренных княжичем, помечали колечком и отпускали.

Про приметное белое перо он решил не рассказывать. Оно ведь и выпасть может. Как в таком случае он узнает друга, Лис не думал. Просто узнает — и всё.

Пару раз в силки попадались вещуньи. Одна из них больно ущипнула Лиса за палец и обругала премерзкими словами. Вторая потребовала мяса и серебра за доставленные неудобства. В противном случае грозила предсказать что-нибудь пакостное. Ничего не поделаешь, пришлось откупаться.

Охотники старались, как могли, но всё было без толку. Впрочем, Лис не терял надежды. Сегодня из Волколачьего Клыка доставили большое навье зеркало — самое сильное из имеющихся, — и он надеялся отыскать Мая с помощью чар.

В шатёр зеркало не влезло, поэтому Лис велел построить навес на краю лагеря. Он решил, что колдовать будет ближе к ночи, чтобы никто под руку не лез. Да и вороны по темноте предпочитают спать, а не летать туда-сюда.

Для заклинания поиска требовалась какая-нибудь личная вещь Мая — из тех, что дороги сердцу. Немного подумав, княжич выбрал клинок-трость, с которым советник не расставался. Даже ночью возле постели клал — а вдруг тревога?

К ночи небо затянуло тучами, и снег повалил хлопьями, так что навес оказался очень кстати. Настраивая зеркало, Лис опять вспомнил Маржану, немедленно разозлился и усилием воли попытался выкинуть Мару из головы. Время свиданий под сенью Серебряного леса прошло. Сам лес был давно отвоёван у дивьих, и княжич больше не собирался его отдавать. Пядь за пядью он забирал себе дивьи земли, присоединяя их к Нави. Его люди пока неохотно селились в отвоёванной долине — лишь несколько племён осмелились откочевать туда из-за половодья.

Да, в Навь уже пришла весна. Захватывая чужие плодородные пашни, Лис освобождал их от гнёта вечной зимы, но сеять овёс и пшеницу пока было рановато. Приходилось ждать, пока земля оттает и проснётся после долгих холодов. И всё же подданные радовались. Оджин однажды сказал, что в народе княжичу дали прозвище Приносящий Весну, и Лису это очень польстило. Жаль, что у него самого в душе по-зимнему темно и пусто. Так не хватает лучика надежды! Но, может, когда Май найдётся?…

Лис закончил настройку зеркала, расстелил плед, уселся и положил перед собой трость так, чтобы видеть её отражение. Потом расчехлил гусли, пробежал пальцами по струнам, проверяя строй, и запел:

«Там, где слышен вороний грай, хорошо осмотрись, не зевай — загляни в закоулки души и, кого я ищу, покажи!»

По гладкой поверхности пробежала рябь, словно лёгкий ветерок всколыхнул гладь пруда. Заклинание сработало — в этом княжич был уверен. Но зеркало осталось тёмным. Может, сломалось?

Он осмотрел и прощупал каждую пядь, но не нашёл ни царапин, ни трещин. Если бы Май хотел закрыться от поисков, зеркало показало бы густой туман. Да и не был он таким умелым колдуном, чтобы противостоять чарам Лиса. В чём же дело?