Кощеевич и война

— Но я потерялся и не могу найти верный путь, — виновато развёл он руками.

Но Май в его голове лишь презрительно фыркнул:

— Ты вообще чародей или кто? Потерялся он! Так найдись. Чего ты вообще хочешь, Лис?

А Лис и сам не знал, чего хочет. Поэтому просто пожал плечами:

— Ну… чтобы не было больно.

— И поэтому сам себе вредишь? Очень последовательно.

Ирония Мая была такой же холодной, как снежная мгла вокруг.

— Так болит внутри, а не снаружи. Все, кто был мне нужен, меня покинули. Я проиграл. Ради чего теперь бороться?

— Любая боль однажды пройдёт. Всё проходит. — А это уже сказала Марена.

Она сидела рядом с Лисом, и чёрные развевающиеся на ветру одежды делали и её похожей на ворону.

Лис хотел сказать, что устал от предательств и потерь. И что теперь он, пожалуй, понял, как именно Смерть может приносить облегчение — только ему даже этого было не дано. Что поделать: теперь в его бесцветном мире даже снег пах отчаянием…

— Я тебя люблю, сынок, — вдруг ласково и тепло сказала Василиса. — И буду любить всегда — что бы ни случилось.

Как давно Лис не слышал этих слов… На глаза навернулись слёзы. Потрескавшимися от холода губами он прошептал:

— Мам, я хочу домой…

И метель стихла, словно её и не бывало. Туман рассеялся, запахло дымом костров. Лис стоял всего в сотне шагов от лагеря, не понимая, как здесь очутился. Но даже если это и было чьё-то колдовство, то определённо не злое.

* * *

Оказалось, Лиса не было всего три дня, хотя по его собственным ощущениям прошло намного больше. Верный Оджин скрыл от людей пропажу княжича, а на поиски отправил Ласточек, потому что те умели держать язык за зубами.

Увидев измождённого Лиса, он всплеснул руками. Быстренько, не привлекая лишнего внимания, дотащил его до шатра, организовал поесть-выпить, ещё и восстанавливающих зелий принёс.

Лис накинулся на еду, а говорить смог, только когда хорошенько подкрепился.

— Ты молодец, всё правильно сделал.

Он откинулся на подушки, впервые за последнее время чувствуя себя сытым. В такие моменты особенно остро понимаешь, как мало нужно человеку для счастья.

— Рад стараться!

— Что-нибудь важное случилось, пока меня не было?

— Дивьи малёк зашевелились, но пока не рыпаются. Словно ждут чего-то. Следы ихние видели недалече от лагеря — вынюхивают, сталбыть. Ну и мы тож кой-чего вынюхали. Их только кажется, что много, а половина войска там — отроки необученные. Дивьи их муштруют, как могут, но нашим ребятам эта молодая поросль не чета.

— Знаю, чего они ждут. Небось, подкрепления, за которым Радосвет поехал. Пока он не вернулся, мы должны отбросить их за Мелкое озеро, чтобы закрепиться в долине. А если отгоним за Глубокое, там уже и до Светелграда недалеко.

Насчёт «недалеко» — это Лис, конечно, загнул, зато у Оджина в глазах появился азарт:

— Да! Надерём дивьи задницы!

— Передай войску мой приказ: завтра на заре выступаем.

— Скажу ещё, чтобы собирались тихо. Попробуем застать врага врасплох, — потирал руки Оджин.

— Это вряд ли получится, — хмыкнул Лис. — Они ж не дураки расслабляться, когда мы рядом.

Оджин погрустнел, но ненадолго.

— Кстати, а что с воронами делать? Пока тебя не было, их тут уйму натащили. Когда смотреть будешь? А то они только и знают, что каркают, жрут и гадят. Наши воины жалуются, мол, голова уже трещит от постоянного шума и гама.

Лис махнул рукой:

— Отпустите всех. И больше никого ловить не надо. Иди, выполняй, а я пока посплю.

Оджин поклонился и пошёл, но возле выхода вдруг обернулся, хлопнув себя по лбу:

— Совсем забыл! К тебе, княжич, ещё человек пожаловал из Мшистого замка.

— Оджин! С этого надо было начинать!

Вот это новости! Шиш ему теперь, а не поспать… Неужто сестрица Доброгнева посла прислала?

— Да не волнуйся ты так, княжич. Эт наш человек вернулся. Дядька Олир, которого следить отправляли, помнишь?

— Всё равно зови сюда. Живо!

Лису хотелось встать, забегать по шатру взад-вперёд. Усилием воли он удержался на месте.

Никогда не знаешь, каким человек вернётся от Доброгневы. Может, он уже и не на твоей стороне. На всякий случай Лис заготовил заклинание, чтобы чуть что — атаковать не раздумывая. Без венца жить стало намного сложнее, но он всё ещё бессмертен. И кроме того — отличный колдун. Ах, если бы только ещё это помогало избавиться от страхов…

Дядька Олир не заставил себя ждать. Ворвался вместе с облачком пара, жизнерадостный, как всегда, и, подкрутив обындевевший ус, гаркнул:

— Здрав будь, княжич! — Но, оглядевшись, вдруг смутился. — Э-э-э, а где советник Май?

Ну конечно, прежде ему советник задания давал, а Лис вообще этим не занимался,

— Нет больше советника.

— Э… А! Вот оно как… — Опомнившись, Олир снял шапку, обнажив плешивую голову. — А что за беда с ним случи…

— Докладывай, зачем пожаловал! — перебил его Лис. Меньше всего ему сейчас хотелось бередить свежие раны.

Когда дядька Олир полез за пазуху, Лис чуть было не ударил подготовленным заклятием. С трудом сдержался. Мало ли что у него там?

Но Олир вынул не амулет, не отравленный кинжал, а кожаный мешочек.

— Вот. Достал, как и приказывали.

А Лис уже и сам не помнил, что он приказывал.

— Положи на край стола. Что это?