Кошка и Токио

От лотков с якитори[58], стоящих под железнодорожными путями станции Симбаси, вовсю поднимается дымок, проплывая между ярко раскрашенными фонарями и пожелтевшими, отрывающимися от стен афишами «Историй эры Сёва»[59]. Рядом на тротуаре, на перевернутых ящиках из-под пива, пристроенных в качестве табуреток, сидят отдыхающие офисные труженики – курят, разговаривают, едят якитори на палочках, запивая холодным пивом из больших запотевших стаканов.

Чем глубже вечер, тем более буйными становятся городские выпивохи – и все более одинокими.

Вижу компанию офисной молодежи. Обхватив друг друга за плечи, ребята орут песни, поднимая лицо к ночному небу. Вижу парня, что мочится с пешеходного моста на дорогу внизу, а друзья его весело подбадривают. Смех, да и только! Ну да, им всем надо немного спустить пар. Всю неделю день-деньской они прикованы к своим рабочим местам, заперты, словно в тюрьме, в своих прозрачных офисных ячейках. Преданно служат своей компании. Бедолаги! Я бы ни за что так не смог… Вот почему я выбрал работу таксистом. Здесь, по крайней мере, я сам себе хозяин. Никто не говорит, что делать или куда идти. Все полностью в моей власти.

Немного погодя, совсем уже поздним вечером, в Роппонги я сажаю к себе троицу: двоих молодых людей и девушку. Парни в черных костюмах и белых рубашках – явно офисный народ. Девушка же одета несколько иначе. На ней розовый свитерок с воротом поло и почти белые брюки. Ее розовая кофточка сразу напоминает мне о той молодой особе, что я подвозил сегодня к парку Уэно: у той узоры с сакурой на кимоно были такого же розового оттенка. Только эта девушка помоложе, и волосы у нее убраны в высокий хвост. Один из парней и девушка садятся в салон тихо: парень в пиджаке, у него приятный и приличный вид и прическа вполне приличная – не то что эти торчащие шипами космы, которые так любит делать себе нынешняя молодежь! Второй молодой человек садится не сразу, потому как ругается на кого-то впереди на дороге. Наконец он тоже забирается в салон: пиджак снят, рубашка навыпуск, под нагрудным карманом темнеет пятно от соевого соуса. Бедная девчонка оказывается зажата между ними посередине заднего сиденья.

– В Сибую! – командует неряшливый парень.

– Не-не! – протестует второй. – Извини, Рю, но я уже вне игры. На сегодня больше не пью. И домой уже хочется.

– Да брось, Макото! Не будь таким занудой! Киоко, ты-то, надеюсь, хочешь еще выпить, да?

– Вообще мы сегодня и так уже изрядно приняли… – отвечает девушка.

– Глупости! Вечер еще только начался! Водитель, вези нас к Сибуе!

– Слушаюсь.

Я направляюсь к району Сибуя, однако что-то подсказывает мне, что эти клиенты еще доставят хлопот. Когда у тебя в такси трое в подпитии, между ними частенько вспыхивают разногласия.

– Так в какой бар двинем? – настойчиво вопрошает выпивоха по имени Рю.

– У меня кончились наличные, – отвечает другой – тот, что Макото.

– Водитель, вы карты принимаете? – спрашивает меня Рю.

– Принимаю, – отвечаю я. – Но если есть наличные, это предпочтительнее. А то наша компания заставляет меня самого оплачивать комиссию с карты.

– Не проблема. Можете подвезти меня к какому-нибудь банкомату? Мне по-любому нужно снять деньги.

– Разумеется.

Мы останавливаемся недалеко от банкомата, и Рю вылезает из машины с банковской картой в руке. Двое его друзей остаются на заднем сиденье. Они тихонько шепчутся между собой.

– Слушай, как мы теперь от него избавимся? – спрашивает Макото.

– Господи, даже не представляю! – отвечает девица, которая Киоко. – Он, когда выпьет, такой доставучий!

– А что, если нам с тобой выйти пораньше где-нибудь у метро? Тогда мы сможем от него куда-нибудь свинтить. В ту же Тибу, например.

– Идеально!

– Водитель, а не могли бы вы по пути к Сибуе, куда едет наш друг, высадить нас у какой-нибудь станции метро? – уже более громко обращается ко мне Киоко.

– Без проблем.

Мне не избавиться от предчувствия неприятностей. Так и подмывает сказать этим ребятам, что им пора уже стать взрослыми и научиться правильнее, более открыто общаться между собой, яснее выражать свои чувства и желания. Быть может, в Нью-Йорке, где живет Риоко, таксисты могут что-то высказывать и давать пассажиру советы, но у нас, в Японии, клиент – это бог. А как можно указывать богу, что ему делать?

Наконец Рю садится обратно в машину, небрежно запихивая в бумажник небольшую пачку банкнот по десять тысяч иен.

– Все окей! Гуляем!

Подъехав к станции метро, я вопросительно смотрю на парочку в салонное зеркало. Макото шарит в кармане и вытаскивает несколько купюр.

– Держи, это за нас, – вручает он их Рю.

– За что это? – не понимает тот.

– Мы выходим здесь, – говорит Макото.

– В смысле?! Вы куда?

Я останавливаю такси у самой станции метро и открываю дверь со стороны Макото. Он выбирается наружу первым, за ним Киоко. Она стоит с ним рядом, но они никак друг друга не касаются.

– Вы куда это? – повторяет свой вопрос Рю.

– По домам, – отвечает Киоко.

– Я думал, мы вместе собирались посидеть где-нибудь в Сибуе… – плаксивым голосом возмущается Рю.