Кошка из Валесса. Игра теней (СИ)

Раам даже не шевельнулся, услышав мой вопрос, столь сильно он был сосредоточен на поддержании пламени своей тьмы в защищавших нас кругах и символах. Однако в ответе его, несмотря на то, что прозвучал он очень глухо и сдавленно, мне всё же послышалась привычная демоническая насмешливость, которая ни капли не изменилась даже перед лицом колоссальной опасности:

– Нет, киса. Не хотел. Это только твоё решение.

О, Таящийся! Если Раам хотел, чтобы я в это поверила, ему стоило замаскировать своё лукавство получше. Будто ему действительно могло быть всё равно на свою собственную судьбу и на судьбу его Темнейшего покровителя. А ведь у нас совсем уже не осталось времени на его треклятые игры разума!

Игры… Точно! Я напрочь забыла о том, что последний раунд оставался за мной…

– Правда или действие, – крепко стиснув агат в своей ладони, я решительно посмотрела на демона, теперь уже наверняка неспособного солгать мне в ответ, – Какого именно выбора ты от меня ждёшь?

К моему удивлению, несмотря на всю свою сосредоточенность и полнейшую вовлечённость в управление оберегающей нас тьмой, Раам вполоборота повернулся ко мне, находя своим бездонным взглядом мои полыхающие в ночи огоньки, и лукаво искривил уголок своей губы, словно я совершила полнейшую глупость:

– Я тебе не солгал, Ниса. Меня устроит любой выбор. Который ты сделаешь, – всё так же прерывисто сообщил демон, не отводя от меня своих сверкающих глубинным коварством мрачных глазниц, – Только тебе решать. Остаться ли Кошкой из Валесса. Или выбрать что-то иное.

Тьма вокруг нас вдруг оглушающе заревела, словно почувствовав ослабшую из-за отвлечения Раама защиту влекущего её артефакта, и тут же бросилась на нас сразу со всех сторон с такой неистовой яростью, что в нашей с демоном скорой гибели не оставалось уже никаких сомнений. Каждая секунда промедления теперь действительно могла стоить нам жизни, и агат в моей ладони, словно отвечая на эту мысль, уже почти прожигал в моей ладони сквозную дыру, требуя либо немедленно избавиться от него, либо позволить ему подчинить эту силу моей воле.

– Пора, киса! – подтверждая мои ощущения, почти рявкающе воскликнул мужчина, припавший к земле и сосредоточивший всё своё усердие на вскинувшемся до небывалой высоты пламени своей освободившейся тьмы, атаковавшей отдельные щупальца божественной сущности, пытавшиеся пробраться внутрь защитного круга, – Или нас обоих сейчас раздавит!

Я отшатнулась в сторону от Раама, словно это могло позволить мне избежать принятия невыразимо тяжёлого решения, способного перевернуть всю мою жизнь окончательно и безвозвратно, а затем подняла голову вверх, на чудовищный раскатистый гул, и с ужасом обнаружила, что над нами с демоном поднималась настоящая волна чёрной божественной сущности, готовая захлестнуть нас уже через какие-то мгновения, собирая всю свою силу перед последним броском.

Медлить и в самом деле было больше нельзя. Я должна была сделать выбор. В конце концов, от него зависела не только моя собственная жизнь, но и жизни Дейрана с Раамом.

И я спинными мурашками чувствовала, как именно должна была поступить, чтобы каждый из нас получил то, что ему действительно было нужно.

– Прости, Раам, – произнесла я и ладонью дотронулась до мужского плеча, словно тем самым позволяя демону прочувствовать неподдельную боль от уже второй раны, которую я сама наносила себе в самое сердце, – Мы оба знаем, что я никогда не перестану быть Кошкой из Валесса. А она всегда доводит свои контракты до конца.

Моя рука будто сама собой поднялась вверх, размахнулась и выбросила вперёд свою кисть, одновременно с этим резко вышвыривая агат Темнейшего далеко за пределы защитного круга. Чёрный камень прощально блеснул мне своим гипнотическим притяжением, а затем бесследно исчез в густоте окружающей нас божественной тьмы, которая, заполучив, наконец, желаемое, ни капли не изменила своего безудержного вращения, будто бы даже не заметив, что я уже отдала ей столь ненавистный, сковывающий её артефакт. Волна силы над нами продолжала расти в размере, бурлила, корчилась, замещала собой всё небо… И, наконец, бросилась вниз, прямо на нас с Раамом, лишь в последнюю долю секунды отклоняясь от первоначального курса и нападая будто бы на саму себя, словно пытаясь вбить всю свою грозную мощь в одну совсем небольшую точку, которая при рассмотрении оказалась тем самым агатом, будто бы застрявшим в её непроницаемой сущности. А вместе с этой первой волной в сторону камня устремилась и вся прочая собравшаяся в долине тьма, от избытка которой агат будто бы начал светиться и попытался расти, лишь бы вместить в себя всю врывавшуюся в него непостижимую силу… Но всё-таки в какой-то момент не выдержал нагрузки и, наконец, лопнул. Разорвался на миллиарды мелких осколков, уничтоженный сконцентрированной тьмой порабощённого им же тёмного дара, и оставил от себя только невидимую глазу пыль, немедленно растворившуюся в черноте божественной сущности, пока ещё не торопившейся покидать долину, несмотря на полученную свободу.