Кошка на голубятне. Бледный конь. И в трещинах зеркальный круг

Потом он затянул эту песню снова, слова были другие, но мелодия несомненно осталась той же. Человек так жаждал помочь, что просто приводил всех в умиление. При этом он дал понять, что от их киностудии все это безумно далеко — у них там свой мир, отделенный от грубых буден всех остальных. Но мистер Джейсон Раде, мисс Марина Грегг, да и все остальные, окажут любую возможную помощь, не сомневайтесь. Потом он легонько покивал головой, раз десять кряду. Воспользовавшись паузой, Дермут Креддок сдержанно ответил:

— Большое спасибо.

Произнесено это было негромко, но звучало настолько весомо, что мистер Хейли Престон осмелился лишь пробормотать:

— Ну, вот, — и выжидающе смолк.

— Вы сказали, что я могу задавать вопросы.

— Конечно. Конечно. Я весь внимание.

— Она умерла здесь?

— Миссис Бэдкок?

— Да, миссис Бэдкок. На этом самом месте?

— Да, именно. На этом самом. Могу показать вам стул.

Они стояли на расширенной после переустройства лестничной площадке. Хейли Престон сделал несколько шагов по коридору и указал на массивный стул, сделанный «под дуб».

— Она сидела здесь. Сказала, что ей нездоровится. Кто-то пошел за лекарствами. Но она уже скончалась, прямо на стуле.

— Понятно.

— Не знаю, давно ли она была у своего врача. Если ее предупреждали, что с сердцем у нее нелады…

— С сердцем у нее был полный порядок, — прервал его Креддок. — На здоровье она не жаловалась. А умерла оттого, что приняла большую дозу некоего лекарства, не помню официального названия, но все обычно называют его «Калмо». Так вот, доза, какую она приняла, превышает допустимую в шесть раз.

— «Калмо»? — подхватил Хейли Престон. — Ну как же, как же. Сам, бывает, его принимаю.

— Неужели? Это интересно. И что, здорово помогает?

— Да просто чудо, а не лекарство. Взбадривает, если ты не в форме, а если разгулялся, наоборот, успокаивает. Понимаете, да? Естественно, — добавил он, — если принимать его как полагается.

— А в доме это средство могло быть?

Сам он знал об этом, но хотел услышать, что скажет Хейли Престон. А тот и не думал скрывать правду.

— Еще сколько! В каждой ванной комнате, в шкафчике — минимум по пузырьку.

— Нашу задачу это только усложняет.

— Безусловно. Она могла принять эту штуковину сама, причем обычную дозу, не зная, например, что у нее аллергия на это лекарство.

Креддока, судя по выражению его лица, это не убедило. Хейли Престон вздохнул.

— А насчет дозы вы абсолютно уверены?

— Да. Доза была смертельной, а миссис Бэдкок никогда раньше ничего подобного не принимала. Насколько мы выяснили, она и других лекарств никогда не принимала, разве что питьевую соду или аспирин.

Хейли Престон покачал головой и изрек:

— Выходит, вам есть над чем поломать голову. Да, есть над чем.

— Где именно мистер Радд и мисс Грегг встречали гостей?

— Вот здесь. — Хейли Престон остановился у верхнего основания лестницы.

Старший инспектор Креддок подошел и встал рядом. Взглянул на стену напротив. Там висела картина — мадонна с младенцем. Копия с картины известного итальянского художника. Мадонна в голубом одеянии держит перед собой младенца, ребенок и мать улыбаются. Вокруг люди, их взгляды устремлены на ребенка. Одна из самых трогательных мадонн, подумал Дермут Креддок. Справа и слева от картины располагались два узких окна. Общее впечатление довольно радужное, и ничто, решительно ничто не могло заставить миссис Грегг оцепенеть, как Леди из Шалотта, которую настигла ее судьба.

— Гости, конечно, поднимались по лестнице? — спросил он.

— Да. По нескольку человек. Сплошного потока не было. Кого-то наверх препровождал я, кого-то Элла Зелински, домашний секретарь мистера Радда и мисс Грегг. Мы хотели, чтобы все было как можно неофициальней.

— А вы сами были здесь, когда поднялась миссис Бэдкок?

— Неловко признаться, инспектор, но этого я не помню. У меня был список фамилий, я выходил во двор и препровождал отмеченных там гостей в дом. Затем я их представлял, предлагал напитки, потом выходил к другим приглашенным. В то время я не знал миссис Бэдкок в лицо, а в моем списке ее точно не было.

— Как насчет миссис Бэнтри?

— A-а, вы имеете в виду бывшую владелицу этого дома? Она была в моем списке и, кажется, миссис Бэдкок, ее муж и миссис Бэнтри пришли примерно в одно время. — Он задумался. — Тогда же появился и мэр. У него на груди была массивная цепочка, а у его жены желтые волосы и небесно-синее платье с оборками. Их я помню. Но им я напитки не подавал — надо было идти за новыми приглашенными.

— Кто же угощал их?

— Точно не скажу. Нас на обслуге было трое или четверо. Я знаю, что я пошел вниз, а мэр как раз поднимался мне навстречу.

— А кто еще был на лестнице, когда вы спускались, не вспомните?

— Джим Гэлбрайт, из газетной братии, и еще человека три-четыре, я их не знаю. Двое фотографов, один местный, фамилию не помню, и богемная девица из Лондона, она мастерица неожиданных ракурсов. Ее фотоаппарат был нацелен как раз на то место, где мисс Грегг встречала гостей. Сейчас, минуточку… кажется, в это время появился Ардуик Фенн.

— Кто такой Ардуик Фенн?

Этот вопрос Престона явно поразил.