Кошки Дремучего леса

«Пройтись под ручку» она даже не сочла достойным упоминания.

– Все должны учиться. Ты же хочешь, чтобы тетя гордилась тобой, глядя с небес?

– Тетушка сама занималась со мной, – упрямо возразила Лилиан.

– Знаю, милая. Но Фрэн больше нет, а из меня учительница плохая.

Лилиан растерянно молчала. Змея и так отняла у нее самого близкого человека. Получается, из-за этой твари Лилиан вообще лишилась всего, что составляло ее жизнь.

Ресницы Лилиан предательски заблестели от слез, но она решила не плакать. Ни за что.

– Харлин, не наседай так на ребенка. До школы еще целое лето, – вмешался Эрл. – Что плохого, если она научится обращаться с молотком и отверткой?

Харлин нахмурилась.

– Ну, как скажешь, – пожал плечами Эрл.

Лилиан переводила взгляд с одного на другого. Она понимала: между супругами в этот самый момент что-то происходит. Они вроде бы просто разговаривают, но каждая фраза имеет подкладку, словно Уэлчи ведут две беседы одновременно.

– Ладно, – помедлив, согласилась Харлин. – Но осенью она пойдет в школу.

«А я? А меня они вообще собираются спрашивать?» – мысленно возмутилась Лилиан, но промолчала.

– Конечно, она пойдет в школу, – торопливо проговорил Эрл. – Но ей ведь не помешает до школы усвоить пару-тройку полезных вещей.

Харлин неохотно кивнула и с улыбкой обратилась к Лилиан:

– Не беспокойся, милая. Мы воспитаем тебя, словно родную дочь. Так, как хотела бы тетя Фрэн.

«Ничего-то она не понимает», – с тоской подумала Лилиан.

Тетушка никогда не пыталась сделать племянницу тем, чем та не была.

Но в одном Харлин была права: тетушки больше нет. Теперь Уэлчи опекали Лилиан. И у них было собственное мнение о том, какая она сейчас и какой ей полагается стать в будущем. Лилиан может воображать о себе, что хочет, – ее все равно не спросят.

Этот фокус с двойной беседой не такой уж сложный: просто думаешь одно, а вслух говоришь другое. Что ж, она тоже так может.

– Я ведь понимаю, что вы переживаете за меня, – сказала она, обращаясь к Харлин. – Вы не думайте, я очень ценю это. Правда.

Харлин широко улыбнулась:

– Я знаю, милая. Ты у нас будешь самой изысканной юной леди во всем округе. Вот подожди, сама увидишь.

* * *

Эрл сдержал слово. Он научил Лилиан находить и устранять разные неполадки в доме и хозяйственных постройках. Лето катилось под гору, а девочка тем временем осваивала науку обращения с молотком и пилой; вскоре уже она самостоятельно поддерживала тетушкину ферму в порядке.

Лилиан гордилась своими успехами, только по-прежнему не чувствовала себя счастливой. Вслух она об этом не говорила, но если тебе все время грустно, этого не скроешь.

– Никто и ничто на целом свете не сделает человека счастливым, – сказал Эрл, когда они вдвоем чинили крышу. – Счастье и покой можно отыскать только внутри. Оно в том, что ты делаешь, и в том, во что ты веришь.

Лилиан не очень хорошо понимала, во что она верит. Но школа и «изысканная юная леди» точно не входили в ее представление о счастье. Вдали от фермы Уэлчей дышалось гораздо свободнее. Лес словно распахивал Лилиан свои объятия, и ее шаги становились совсем воздушными. Даже тоска по тетушке не мешала ей каждый раз испытывать эту легкость.

Кошки высматривали что-то и выжидали. Она тоже ждала – только сама не знала чего.

* * *

А тем временем дни убывали, сумерки сгущались все раньше и раньше, и первый учебный день неумолимо приближался.

Школа у дороги состояла из одной-единственной комнаты. Харлин по-прежнему пребывала в уверенности, что стоит Лилиан переступить ее порог, и девочка изменится, как по волшебству. Стоит босоногой хулиганке войти в класс и сесть за парту, она тут же превратится в изысканную юную леди.

Ходить целый день в обуви – это еще ничего, а вот спокойно просидеть за партой несколько часов – задачка посложнее. Лилиан сомневалась, что справится. Вообще-то, ей нравилось узнавать новое. Чтение увлекало ее. Здорово было научиться писать. Да и математика казалась интересной. Если получится углубить свои знания – это пойдет ей только на пользу.

Но если целый день торчать в школе, кто присмотрит за тетушкиной фермой? Выходит, никто. Тогда ферма превратится в еще один заброшенный домишко. И от тетушки, да и от всего семейства Киндред в этом мире не останется ничего. Никто не вспомнит о них. Всем будет наплевать.

Такого допустить нельзя. И Лилиан вдруг поняла, чего ждала все эти дни.

Харлин должна была везти ее в город за новым платьем, туфлями и школьными принадлежностями. Накануне Лилиан потихоньку собрала свои нехитрые пожитки, оставила Харлин и Эрлу записку и отправилась в холмы. Дойдя до тетушкиной фермы, она ненадолго остановилась, чтобы сунуть сверток с вещами под крыльцо, и продолжила путь. Тропинка вела ее на восток, в глубину Дремучего леса.

Глава девятая Мальчишки Крик

Через сорок минут она была на месте. Ниже кромки леса, в лощине, виднелись беспорядочно разбросанные хижины. Огни не горели. Все спали – да и ей полагалось спать в это время.