Кошмары Грейнджер (ЛП)

Потом он увлек ее в теплый кокон из подушек на диване. А когда у нее на коленях оказалась бутылка с горячей водой, она крепко ее сжала и услышала шум волн и домашний запах свежесрезанного розмарина и крапивы, которые сушились на веревках на кухне коттеджа.

Мягкий голос попросил Гермиону выбрать оттенок лака для ногтей, что заставило ее подумать (вслух), что это все еще кошмар.

– Да, – сказала Флер, и Гермиона посмотрела на ее лицо. Оно все еще было опухшим, а глаза сонными и чуть прищуренными от света, но на нем все равно отражалась надменная суровость, – Значит, мы покажем Биллу наши потрясающие ногти утром, так ведь?

***

Гермиона проснулась на диване с больным горлом и сияющими, персикового оттенка ногтями, которые переливались на свету во время завтрака.

– Классический цвет, – объяснила Флер Биллу, и это было единственное объяснение, которое он получил.

Гермиона не знала, как выразить свою признательность словами. Она приняла ее, в некотором роде, напористую доброту, и это сделало утро добрее. Но когда она одна в своей комнате начинала свой утренний ритуал….

….Черт! Все пуговицы застегнуты, белья нигде не видно, палочка на полке в душевой….

….то почувствовала, как в животе закручивается тревога.

Она снова бросила взгляд на обеденный стол, сидя за которым мило общались Флер и Билл, и положила себе немного хлеба.

– Прошлой ночью…. – Гермиона сглотнула.

Может ли она попросить сравнить их воспоминания? Или она должна поговорить с Биллом? Сказали бы они, если бы он был здесь? О, боже. Что если Долохов…

Что если я….

– Это пустяк, – твердо сказала Флер, – Ну, Биллу пришлось дополнительно нагреть воду во время принятия душа. Но для меня это была ерунда.

Гермиона кивнула и поднялась на ноги, но Флер продолжила:

– Знаешь, Гермиона. Моя бабушка была похищена во времена Гриндельвальда. Они удерживали ее всю зиму. Когда она вернулась, дедушке пришлось дать ей подложную палочку.. Знаешь, палочку из обычной деревяшки, без магии.

– Просто палку?

– Да, палку. Потому что она бросала заклятия в любого, кто заходил в ее комнату посреди ночи.

Гермиона не знала, что на это ответить, но Флер просто задумчиво смотрела в окно.

– В любом случае, однажды это прекратилось.

– Что изменилось?

– Она сказала, что прошло время. Но отец сказал мне, что также помогли любовь и чувство безопасности.

Она применила заклинание, очистив столешницу от муки, и положила на нее несколько цветов, начав обрезать их стебли, когда Гермиона собралась уходить.

– Дай мне знать, как пройдет прием у целителя, хорошо?

***

– Значит, мне не стирали память снова?

– Нет, – сказала целительница, убирая светящиеся нити над Гермионой. Она почувствовала облегчение, растекающееся в районе груди, она наконец-то могла перестать беспокоиться, но… представляя, как Долохов хватает Флер за волосы и…

– Есть еще кое-какие хорошие новости. Вероятно, мы знаем, что происходит с Вашими кошмарами.

– Скажите, – произнесла Гермиона, затаив дыхание.

– Ну, кошмары отличаются от тех первых двух эпизодов, которые произошли во время нападения в Вашей квартире, поэтому мы прорабатываем предположение, что это новое заклинание.

Гермиона знала это; было ощущение, что она топчется на одном месте. Она бы хотела, чтобы целительница действовала активнее.

– Целитель, специализирующийся на проклятьях, который проводит консультации здесь, в Св.Мунго, нашел симптомы проклятья в научном материале. Заклятие провоцирует единый сон у обеих сторон, когда они одновременно погружены в сон.

Гермиона шаркнула ногой по полу.

– Как он объяснил, – продолжила целительница, – оно берет свои корни из Византийской империи, где использовалось волшебниками для коммуникации на длинные расстояния во время войн, когда сов бы сбивали. Хотя сейчас оно используется для более гнусных дел….

– Так как мне с этим быть? – спросила Гермиона. Она каждое утро направляла в Св.Мунго отчет во всех неловких деталях, о том, как ее сны изобилуют Антонином Долоховым, не представлением о нем или воспоминанием, а живым, дышащим Долоховым, который с радостью издевается над ней и терроризирует ее. Иных вариантов, кроме как сконцентрироваться на дыхательных упражнениях и отчаянных попытках проснуться, до настоящего момента у нее не было.

Но если они узнали, что это за заклинание, смогут ли они разрушить его?

– Основываясь на стандартной скорости естественного усвоения ведьмой Темной магии, мы посчитали, что потребуется три месяца, чтобы заклинание утратило свою силу. Но….. – целительница предвосхитила вопрос, заставший на губах Гермионы, – при регулярном воздействии лунного света, оно сойдет на нет в течение двух или трех лунных циклов.

Лунный свет.

Гермиона могла легко это сделать. В коттедже были огромные окна напротив дивана, на котором она могла бы разместиться. Сейчас вместе со способом какого-то контроля над своим сном, появилась и возможность сократить время того беспокойного сна, который у нее был в последнее время.

– Если я буду спать в разное с Долоховым время, я могу также…. избежать общих снов, верно?

– В теории, да.