Читаем Косиног. История о колдовстве полностью

Косиног. История о колдовстве

Отвернувшись от Сары, она обвела взглядом толпу за изгородью в надежде отыскать хоть на одном лице возмущение, желание покончить с бесцельной, бессмысленной пыткой. Да, кое-кто из зевак плакал, но большинство взирало на казнь сурово, невозмутимо, и лица их лучились сознанием собственной праведности. Разумеется, в глазах некоторых, вроде Анселя с Гуди Диббл, поблескивали искорки затаенного злорадства, однако все прочие едва ли не благоговейно, едва ли не в священном восторге, словно перед очами самого Бога, прижав руки к груди, устремив взгляд к своду небес, шевелили губами в безмолвном единении с Господом, со Спасителем… Да, да, все они искренне, от всего сердца верили, что творят дело, угодное Господу! Эти-то люди и внушали Абите куда больший ужас, чем те, в чьих глазах мерцал кровожадный огонь. В конце концов, кровожадность, жестокость можно обличить, выйти с нею бой, а вот такая непоколебимая убежденность в том, что творимое людьми зло есть добро, богоугодное дело… Как? Как одолеть столь мрачную, столь ужасающую веру в собственную правоту?

И вдруг невдалеке от ворот началась какая-то сумятица.

– Дайте пройти! Дайте пройти!!!

Пробившись сквозь толпу, растолкав всех, пытавшихся остановить ее, в кораль вбежала девчонка… Марта.

– Мама! – отчаянно закричала она. – Ох, мама, хватит, хватит!

Подбежав к Саре, Марта рухнула рядом с матерью на колени.

Капитан Мур шагнул было к ней, собираясь вмешаться, однако судья жестом остановил его и отрицательно покачал головой.

Марта крепко сжала в ладонях щеки матери.

– Мама, пожалуйста, прошу тебя, хватит! Довольно! Прекрати все это! Прекрати!!!

Но Сара, покачав головой, еле слышно шепнула что-то в ответ.

– Нет, можешь! – крикнула Марта. По щекам ее ручьем текли слезы. – Должна! Отец от всего этого ума лишился… я осталась одна. Не оставляй меня! Пожалуйста, прошу тебя! Я люблю тебя… – Осекшись, девочка шумно всхлипнула. – Я… я люблю тебя мама!

Сара, повернув голову, окинула дочь долгим взглядом и прошептала что-то еще.

– Она говорит «да»! – воскликнула Марта. – Она согласна признаться! Уберите камни, иначе ей слова не выговорить! Скорей же! Скорей!!!

Помощники из толпы вопросительно взглянули на судью.

Судья просиял.

– Да, вы, там… уберите камни! Живее!

Отобранные капитаном бросились к Саре, осторожно откатили камни в сторону, и Сара наконец-то смогла вздохнуть полной грудью.

Судья Уотсон опустился на колени, склонился над Сарой. Лицо его озарилось надеждой.

– Итак, Сара Картер… признаете ли вы справедливость обвинений, предъявленных вам сего дня?

Сара, сделав еще несколько жадных, глубоких вдохов, неудержимо закашлялась.

– Да, – всхлипнув, пролепетала она. – Прости меня, Боже… признаю.

Глаза судьи, вскочившего на ноги, вспыхнули победным огнем.

– Сделано!

Освобожденная и от двери, Сара съежилась, сжалась в комок, вновь сипло, с надрывом, закашлялась.

Происходящее просто не укладывалось в голове. Фанатики, сломившие волю искренне верующей, благочестивой Сары… все это отчего-то казалось Абите преступлением куда страшнее виселицы, уготованной ей самой.

– Ох, Сара… что же они с тобой сотворили?

– Ныне Господь восторжествовал! – едва не приплясывая на месте, объявил судья Уотсон. – Все вы – свидетели великой победы над Сатаной!

Подойдя к Абите, он плюнул ей в лицо.

– Угодишь в Преисподнюю, не забудь рассказать Люциферу, как добрые жители Саттона в сей знаменательный день пресекли его коварные умыслы!

На плечах Абиты сомкнулись мозолистые руки Нортона с Гарретом. Повинуясь кивку судьи, стражники отволокли ее к огромному дубу у дальнего края кораля. Здесь Гаррет пинком в спину сбил ее с ног, прижал к земле тяжелым кованым сапогом, а Нортон притянул руки жертвы к туловищу так, что веревки глубоко впились в тело. Затем ей поверх юбки, от бедер до лодыжек, связали и ноги, затянув путы едва не до хруста костей, еще одной веревкой захлестнули щиколотки, а свободный конец перебросили через толстую нижнюю ветвь. Покончив с этим, стражники неспешно потянули веревку и подняли Абиту кверху, вниз головой.

Абиту закружило, закачало из стороны в сторону, весь мир вокруг перевернулся вверх дном, подернулся рябью, лицо отяжелело под напором крови, прихлынувшей к голове. Как только взгляд прояснился, перед глазами кружащейся в воздухе Абиты замелькали лица зевак, по-прежнему исполненные благоговения, сознания собственной правоты – правоты людей, вершащих богоугодное дело.

Тем временем капитан Мур, заковав Сару в кандалы, повел ее за собой. Мысли Абиты путались, боль, гнев и страх смерти туманили голову, но в эту минуту она с необычайной остротой почувствовала, что Сара предала ее, бросила, что все вокруг от нее отреклись.

«Самсон, где же ты?»

Веревка все глубже, больнее впивалась в лодыжки, кровь, распиравшая голову, стучала в висках в такт биению сердца, и Абита прокляла всех вокруг.

– Он придет! – закричала она. – Непременно придет! Дьявол придет за всеми, за каждым из вас!