Косиног. История о колдовстве

«Давай же. Чуть дальше, и все будет кончено. А если сразу насмерть не расшибусь, что тогда? – Абита оскалила зубы в ожесточенной улыбке. – Тогда умру в холоде и сырости. Мало-помалу окоченею, и…»

Да, это казалось куда привлекательнее смерти от жажды и голода или от напрасных трудов на износ.

«А труп мой сгниет и испортит Уоллесу колодец, – с негромким, почти неотличимым от хрипа вымученным смешком подумала она. – Придется ему другой копать, да подальше отсюда».

С этой мыслью Абита перегнулась через край колодца еще чуть дальше, повисла только на бедрах и кончиках пальцев.

– Давай, – прошептала она. – Давай. Давай. Давай.

И тут ее шепот подхватил еще чей-то голос. Далеко внизу, среди мрака и сырости, показалась рыба – та самая рыба, из хлева, с детским лицом вместо морды. Не сводя с Абиты крохотных темных глазок, рыба неторопливо устремилась наверх.

– Давай. Давай, – напевала она.

Цеплявшиеся за край колодца пальцы дрогнули, ослабли, и Абита заскользила вниз.

– Нет! – вскрикнула она, хватаясь за столбик ворота.

Тут пальцы снова чудом не подвели, но со второй попытки Абита вцепилась в столбик что было сил, оперлась о него, оттолкнулась как следует, рухнула наземь и, откатившись чуть в сторону, припала щекой к земле. Дышала она тяжело, часто, и каждый выдох поднимал в воздух облачко пыли. Казалось, она вот-вот лишится чувств, но вдруг от хлева двинулся в ее сторону некто темный, изрядного роста. Собрав в кулак всю волю, Абита кое-как сумела остаться в сознании. Жуткая тварь приблизилась, остановилась, нависла над ней. В глазах рябило, однако длинные витые рога, венчавшие голову незваного гостя, Абита, смогла разглядеть без труда.

– Не мучай меня хоть ты, Косиног, – пролепетала она, и тут весь мир вокруг погрузился во тьму.

– Мяу!

Щеку защекотала мягкая шерстка. Открыв глаза, Абита моргнула. Рядом, не сводя с нее глаз, сидел Бука. В воздухе веяло прохладой.

Не без труда сев, Абита оперлась рукой оземь: голова закружилась так, что на ноги не подняться. Солнце клонилось к закату, небо затянула пелена облаков. Нет, дождь идти не желал, однако ветер нес из лесу легкий туман. После дневной жары все это казалось сущим раем… вот только что она делает, лежа здесь, у колодца? Вновь попытавшись подняться, Абита увидела рядом… да-да, ведро. То самое.

Абита протерла глаза. Ведро никуда не исчезло.

«Но ведь… оно же в колодец упало, – подумала она, едва не сомлев снова. – Может, мне все это почудилось? А может, чудится и сейчас?»

И тут она увидела рядом еще ведро.

«Второе?!»

На ощупь новое ведро оказалось вполне настоящим – твердым, изрядно тяжелым. Подтащив его ближе, Абита заглянула внутрь и поняла: да, все это ей только мерещится. Ведро было до краев полно лесных ягод.

Облизнув пересохшие губы, Абита вынула из ведра ежевичину. Ягода оказалась крупной, спелой, соблазнительно ароматной – совсем не такой как те, высохшие на солнце, что росли у краев кукурузного поля, и Абита, не задумываясь, отправила ее в рот. Сочная, сладкая, ягода лопнула на языке. Негромко застонав, Абита схватила еще одну, и еще, а после зачерпнула ягоды горстью, набила ими рот до отказа, закрыла глаза и принялась самозабвенно жевать невесть откуда взявшееся угощение. Сладкий сок ежевики хлынул в желудок, утоляя жгучую жажду.

Мало-помалу и в глазах, и в голове прояснилось, силы начали возвращаться. Абита потянулась к ведру за второй горстью ягод, однако остановилась, утерла сок ежевики с губ и подбородка, окинула взглядом ладони сплошь в липких, темных кляксах.

«Нет, это не сон и не морок. Это взаправду».

Взгляд Абиты упал на веревку. Веревка, насквозь промокшая, лежала у колодца в луже воды. Тут ей вспомнилось все. Веревка упала в колодец вместе с ведром, однако кто-то их вытащил.

«Кто же?» – подумала Абита, хотя ответ был ей известен заранее, и повернулась к хлеву.

Да, он оказался там – тень в окружении теней. Спину будто обдало холодом: сам воздух в хлеву казался живым.

Поднявшись на ноги, Абита дошла до крыльца, отыскала мушкет, проверила затравку.

– Это моя ферма, – вполголоса сказала она и медленно двинулась к хлеву.

У входа в хлев Абита остановилась, направив мушкет на тень, маячившую в дальнем стойле.

– Что тебе нужно? – спросила она.

Тень шевельнулась, но не ответила.

На этот раз в незваном госте не чувствовалось ни ярости, ни злых умыслов – только нужда, голод, выжигающий его изнутри, словно жар лихорадки.

– Что тебе нужно? – повторила Абита.

– Твоя помощь, Абита, нужна, – мягко, негромко ответил незваный гость.

Услышав свое имя, Абита невольно вздрогнула.

– Кто ты?

Тень отделилась от прочих теней, превратилась в темный силуэт на фоне распахнутых задних дверей хлева, однако Абита смогла разглядеть, что телом неведомое существо подобно густо обросшему шерстью козлу, только стоящему на двух ногах, а руки и плечи его похожи, скорее, на человечьи. Лица было не видно – только блеск глаз да загнутые кверху рога.

– Сам не могу сказать.

– Так что же тебе нужно?

– Ответы.

– Мне сказать тебе нечего. А теперь, пожалуйста, оставь меня в покое.