Поскольку поток тепловой энергии в различных направлениях может вызвать неожиданные последствия, одним из пунктов расследования Андерсона и Турышева стала сама конструкция корабля, в особенности то, как тепло поглощается, проводится и излучается с разных его поверхностей. Это позволило объяснить примерно десять процентов аномального эффекта. Мудрый второй шаг: найти специалиста. И вот в начале 2006 года Турышев нашел Гари Кинселу, коллегу по
Что это значит – быть космическим кораблем, живущим и работающим в сотнях миллионов миль от Солнца? В первую очередь, ваша солнечная сторона нагревается, а на теневой стороне не греющееся изнутри оборудование может остыть до фоновой температуры окружающего космоса, – 270,5 градусов Цельсия. Далее, вы состоите из многих видов материалов и множества модулей, у каждого из которых свои температурные свойства, так что каждый из них по-своему поглощает, проводит и рассеивает тепло, как во внутренние полости, так и наружу, в космос. Кроме того, разные модули любят работать при очень разных температурах: криогенные детекторы хорошо себя чувствуют на космическом холоде, фотокамеры предпочитают комнатную температуру, а двигатели в рабочем состоянии разогреваются до 1000 с лишним градусов Цельсия. И при том расстояние между модулями не превышает трех метров.
Перед Кинселой и его инженерной группой стояла задача промоделировать и вычислить потоки тепла от каждого элемента «Пионера-10». Чтобы решить эту задачу, они создали компьютерную модель, которая представляла корабль окруженным сферической оболочкой. Затем эту оболочку разделили на 2600 зон, чтобы проследить поток тепла от каждого фрагмента корабля через каждую зону. Чтобы сделать выводы более надежными, Кинсела и его коллеги изучили все доступные документы проекта «Пионер-10/11» и файлы с данными, многие из которых были созданы в те далекие дни, когда для ввода данных в компьютер использовались перфокарты, а для хранения – 9-дорожечная магнитная лента (кстати, без резервных фондов Планетного общества эти уникальные архивы вскоре оказалась бы в мусорном баке).
В виртуальном мире компьютерной модели корабль был помещен на расстояние 25 а. е. от Солнца и повернут к нему под определенным углом, а все модули корабля работали в штатном режиме. Кинсела и его команда определили, что тепловое излучение от внешних поверхностей корабля действительно создает аномалию в виде постоянного ускорения в сторону Солнца.
Но какую часть наблюдаемой аномалии «Пионеров» может объяснить этот эффект? Некоторую, несомненно, может. Может быть, бо́льшую ее часть. А может, и всю целиком.
А что насчет доли этой аномалии, остающейся необъясненной? Заметем ли мы ее под космический ковер в надежде, что дополнительный кинселовский анализ в конце концов покроет ее целиком? Или будем осторожно пересматривать точность и всеохватность Ньютоновых законов гравитации, как это уже делают в течение пары десятков лет несколько рьяных физиков?
До «Пионеров» Ньютонова гравитация никогда не измерялась, а следовательно, никогда не проверялась с большой точностью на больших расстояниях. Специалист по эйнштейновской общей теории относительности Слава Турышев считает, что «Пионеры» непреднамеренно стали крупнейшим в истории экспериментом по тяготению, который позволяет проверить, в полной ли мере работает Ньютонова гравитация во внешней части Солнечной системы. Слава полагает, что этот эксперимент, возможно, показывает, что это не так. Кроме того, как подтвердит любой физик, на расстоянии больше 15 а. е. от Солнца эйнштейновские поправки к Ньютоновой гравитации несущественны.
В начале 2009 года, к радости посетителей веб-сайта Планетного общества Слава Турышев и его коллега Виктор Тот красноречиво объяснили, почему они усердно работают над аномалией «Пионера». Это объяснение, озаглавленное «Поиск иголки в стоге сена, или Доказательства, что ее там нет», заслуживает длинной цитаты: