Космопорт, 2013 № 01

Вот и Восточная, в очередной раз расширившись, вдруг осознала, что стала тщательнее работать с единицами, лучше понимать законы их взаимодействия. Кое-какие применяемые ими приёмы борьбы с соседями показались ей весьма эффективными. А ещё единицы обладали необычной системой мышления, называемой эмоциями. Как ей овладеть ― территория не разобралась и решила, что для этого у неё пока не хватает тела. На всякий случай мысль об эмоциях она отложила на потом, записала в огромной статуе, установленной в центре самого северного из своих городов...

***

Было непривычно, весело и немного страшно. Хотя, можно ли по-настоящему бояться, если впереди встреча с любимым? Тут даже совсем непогожий декабрьский день станет светлым и праздничным. Главное — верить и идти, не останавливаясь.

Агнешка шла, машинально прислушиваясь к перестрелке, разгоравшейся где-то далеко, — кажется, на окраине.

И с чего она решила, будто там в кого-то стреляют? Почему не просто в воздух? Или это так называемые «предупредительные выстрелы»? Да нет, скорее всего, кому-то от избытка чувств пришло в голову пострелять в воздух. Кто запретит?

Главное, закончилось время вранья и наполненных пьяной радостью показушных демонстраций, эпоха жирных, немощных стариков, с телевизионных экранов повторяющих всем недоевшие, утратившие смысл слова. Пришла хана собраниям, на которых мечтающие этими стариками стать совершенствовали искусство говорить бессмыслицу. Больше не будет пустого, безрадостного труда, контроля над личной жизнью, а детей перестанут чуть ли не с рождения обрабатывать, внушая, будто они всего лишь частички общей биомассы.

Всё это осталось в прошлом. Впереди лишь свобода, победа и любовь!

Янчо вынырнул откуда-то сбоку, кажется, из проходного двора. Лицо у него было расцарапано, пальто в кирпичной пыли. Не успела девушка опомниться, как он схватил её за руку и прохрипел:

— Агнешка, не ходи туда… Густава убили.

***

Дембель неизбежен, как восход солнца. Кухарчик знал это совершенно точно.

Запасливый Яманди достал из «сидора» связку пороха, которую выпросил несколько дней назад у кореша из другого батальона. Они там зачем-то разобрали штатный снаряд, и многие данной радостью затарились. Трубочки пороха смахивали на макароны, только были крупнее и имели очень толстые стенки. Горел порох медленно и совсем не опасно, но достаточно жарко, чтобы подогреть на нём еду в любую, даже самую слякотную погоду. «Макаронины» на одну банку консервов хватало с лихвой.

Танкисты разогрели тушёнку, поели, покурили «гуцульских» сигарет. Потом забрались в танк и, ожидая команды, снова курили. Наконец дождались. Сейчас же в голове колонны взревели моторы.

— По коням, орёлики! — крикнул Кухарчик.

Нравилось ему распоряжаться. Причём приказы его всегда оказывались правильными, и отдать он их успевал самым первым. Кому быть главным, как не ему? Ещё он знал, что будет командовать и после армии. У него была припасена блестящая характеристика для поступления в институт. И кем он станет, получив высшее образование, если не начальником? На Восточной территории, слава богу, для этого не нужно ни знакомств, ни права рождения, ни денег. Лишь одно желание, да способности.

Кухарчик спрыгнул в люк, устроился на сиденьи. Удостоверившись, что его ноги не мешают сидящему ниже наводчику, он сообщил:

— Яманди, будь готов. Сейчас поедем.

— Есть, — отозвался механик-водитель.

Теперь только успевай поглядывать в тримплекс, лови момент, когда колонна надумает остановиться, да дублируй команды офицеров. Ну, ещё надо держать ушки на макушке. Вдруг местным надоест бить бутылки, и они, в самом деле, надумают воевать?

Что-то ещё? Да, заряжающий… За ним необходимо приглядеть. Слишком много думает. Вдруг мысли неправильные в голову забредут?

Впереди (Кухарчик это чувствовал) маячила возможность отличиться. И если заряжающий банканёт, её можно упустить. А так не должно быть.

Он увидел, как ближайший танк тронулся с места, и скомандовал:

— Ходу!

Квартала через два наводчик оповестил:

— Я местную передачу поймал. Могу что-нибудь перевести. Надо?

— Какая передача? — спросил командир танка.

— О положении в стране.

— И что говорят?

Трассер довольно резво стал переводить:

— …ввело в стране военное положение, объявило о создании Военного Совета национального спасения и изолировало наиболее экстремистские элементы из «Взаимосогласия»…

Дальше пошло не так гладко. Покатили незнакомые Трассеру слова. Он их попросту пропускал, и смысл сообщения стало улавливать труднее. Хотя, что там понимать?

«Именно поэтому нас сюда и послали, — подумал Кухарчик. — Наводить порядок. А местные… Переть против такой силушки — с голой пяткой на шашку прыгать».

Танки, между тем, катили и катили колонной, выдерживая необходимые интервалы, незнакомыми улицами, площадями, лихо разворачиваясь при поворотах на брусчатке мостовой, да так, что искры летели из-под гусениц.

— Устал, — наконец признался, наводчик. — Да и ясно уже всё.

— Конечно, понятно, — откликнулся заряжающий. — Местный главный, жаба, продал своих с потрохами. Большие шишки — они все одним миром мазаны.