Кость в горле

Кори помог донести его сюда. Парень едва держался на ногах.

– Я пытался поить его почаще, но что я вливал сверху, тут же выливалось снизу, как будто у него там труба напрямую.

– Дай я его сперва осмотрю.

Пульс у Канюка был быстрый и слабый. Жар. Я заглянул под веко – зрачок был размером с булавочную головку. Что-то тут не складывалось. Я нюхнул его дыхание, что рискованно делать и со здоровым, учитывая наплевательское отношение к гигиене.

– Паслен, – удивленно сказал я.

Много непонимающих взглядов.

– Он здесь повсюду. Большой такой, листья словно воском покрыты. У него блестящие темно-фиолетовые ягоды, слегка на виноград похожи. Ядовитые, кишкам просто смерть. Но у них такой вкус, что никак не проглотишь столько, чтоб настолько худо стало.

– Как же он вообще смог их проглотить?

Хороший вопрос.

– Я никогда не наблюдал отравления пасленом, но в диагнозе уверен. Может, сперва была другая причина. От него прежде не пахло этой отравой. И этих пятен сока на губах не было. Кто-то насильно напоил его соком.

Наверное, он был в глубоком обмороке. Даже очень ослабевшего Канюка сложно к чему-либо принудить.

Я не заметил, чтобы кто-то из присутствующих слишком явно прикидывался невинным. Но главный вопрос был не «кто», а «зачем».

У Канюка не было врагов.

Кто-то пытался лишить Дохляка защиты?

* * *

Я усадил Канюка так, чтобы его было удобно поить. Меня вновь потянуло в сон. Капитан наблюдал. Третий вроде как мне помогал. Кори оглушительно храпел на койке, которую я присмотрел для себя. Дохляк едва дышал, накачанный болеутоляющими.

– Хороший был сон? – спросил Старик. – Потому и хочешь обратно в койку?

Я почти ничего не помнил – осталась лишь легкая светлая грусть.

– Что-то о Госпоже и Башне.

– Обычно она тебе не снится, верно?

Однажды я был пленником в Башне и провел много времени в обществе Госпожи. Это было давно, но все эти годы меня продолжали безжалостно подкалывать.

– Да нет, не снится. А что?

– Может, она пыталась что-то тебе сказать.

– Возможно, – неохотно признал я. Госпожа порой связывается со мной, коварно давая моим братьям дополнительный повод позубоскалить.

– Вспомни, что сможешь, пока все не забыл.

– Поздно. Уже забыл. Вот только... Там был Канюк. На нем была улыбающаяся маска.

– Серьезно? А у нас даже колдуна под рукой нет, чтоб помог вспомнить.

Он хотел верить, что мой сон действительно послан Госпожой.

– Будь здесь Гоблин, заставили бы его с ней связаться.

Гоблин мог обеспечить прямую связь, и тогда Госпожа говорила через него. Ему это давалось тяжело, но я не возражал. Меньше внимания мне. Его-то не обвиняют в неподобающих отношениях, когда она его использует.

Дохляк застонал. Действие убойного зелья начало проходить. Я проверил его бинты.

– Этот кошмар снится мне каждую ночь с тех пор, как исчезли колдуны.

– И ты об этом ни слова. Хотя видел Госпожу.

– Потому и ни слова.

– Ну конечно, решил не давать поводов, а то вдруг засмеют. Как по-твоему, это связано?

– Возможно.

До сего момента у меня не было таких подозрений. Всем снятся сны. Иногда – кошмары. В них обычно мало смысла, насколько получается вспомнить. Не думал, что мой чем-то отличается, но теперь мне стало ясно: она хотела что-то мне сказать, а я не слушал.

С того момента, когда Зураб в таверне прошептал «мухи», прошло двое суток. Очень насыщенных суток, причем происходящее все больше напоминало сон.

Дохляк снова провалился в глубокий сон под действием моего зелья.

* * *

Дверь распахнулась, впуская мороз, снег и Масло, вопящего:

– Глядите, кого еще поймал!

На этот раз он держал за шкирку Гоблина. Тот с трудом держался на ногах. Глаза у него были в кучку, и со зрачками что-то было не так.

– Что с ним?

– Я его слегка пристукнул, чтоб стал покладистей. Может, легкое сотрясение.

Мысль о том, чтобы пристукнуть Гоблина или Одноглазого, многим кажется соблазнительной.

– Налетел на меня ни с того, ни с сего, – проскрипел Гоблин. – Я и так сюда шел.

На это никто не купился.

– Где тебя носило? – спросил Капитан. – И с какой стати? Заметь, слушать чушь я сейчас не настроен.

Я снова проверил состояние Канюка и направился к Гоблину. Глаза у него уже пришли в норму. Он вроде как начал соображать.

– Меня коснулась Госпожа, – Гоблин бросил злобный взгляд на меня. – Я сидел себе счастливый в своей пещерке, и тут – она. Потому что не смогла дозваться своего любимчика – он вечно то спал, то пьян был. Сбежал я потому, что явился Чодрос, и я узнал его помощничка. В Чарах мы с ним здорово друг друга приложили, и не раз.

Так Канюк был на другой стороне? Не самое шокирующее откровение. Многие тогда решили, что покорность лучше смерти, в том числе Шепот. Я ей в этом подсобил. Чего она почему-то так мне и не простила.

– Мне нужно было побыть одному, – сказал Гоблин. – Заглянуть в населенные демонами сферы и докопаться до правды.

Старик нетерпеливо отмахнулся.

– Еще я хотел убраться с дороги, чтобы Тесч меня не вспомнил. В те времена его звали Особо Одаренный Шиираки, Чародел.

Это странное имя я помнил.

– Мне казалось, он отправился в братскую могилу вместе с остальными мятежными колдунами.