Кость Войны

За то время, пока шла битва со стражами, огненный дождь прекратился — катапульты снова скрылись во мраке. Но над долиной ещё тускло тлело багровое пятно — будто небо было и впрямь обожжено. Словно потухшее умирающее солнце, тяжело пригнувшееся к земле, это пятно чуть развеивало вновь окрепшую темноту.

— Рикер! — снова крикнул Берт, и Рикер обернулся…

…На одно только мгновение. Мелькнуло в глазах Ловца смазанное белое пятно его лица. Рикер отвернулся и заспешил к Башне.

— Чего это с ним? — удивился Берт.

— Вы, хозяин, лучше спросите, что с ним! — пролепетал Самуэль, указывая на оборванца.

Полуголый, распялив рот, растопырив руки, замер в позе крайнего изумления.

— Рикер… — прохрипел он.

— Ты его знаешь? — почуяв недоброе, спросил Берт.

Оборванец прочистил горло.

— Ещё бы… — всё-таки с натугой проскрипел он. — Ещё бы мне его не знать… Два года бок о бок купчишек чистили… как сардин вонючих…

— Так ты из его банды! — усмехнулся Ловец. — Славный у тебя атаман, надо сказать!..

— Мёртв! — выкрикнул вдруг оборванец.

— Что?

— Он мёртв! Рикер мёртв! В застенках руимских его тюремщики зарубили… У меня на глазах. Он бежать пытался, решётку выломал… Месяц… Месяц назад это было…

Берт быстро оглянулся — у Башни уже никого не было.

— Парень, ты не ошибся? — спросил он, понимая, что ни о какой ошибке речи тут идти не может.

Оборванец со скрипучим голосом ответить не успел. Голова его вдруг взорвалась фонтаном красных брызг. Нелепо взмахнув руками, он рухнул на землю. А стоящий за ним страж в глухом шлеме с парой изогнутых рогов снова взмахнул мечом.

Из-за камней молча выступили ещё двое.

Коридоры Крылатой Башни были похожи на норы. Округлые норы со осклизлыми стенами, плавно переходящими в пол и потолок, — так и ждёшь, что сейчас из какого-нибудь очередного поворота высунется слепая морда громадного белого червя, никогда не знавшего солнца. Коридоры эти дрожали крупной дрожью, как дрожала и вся Башня. Полутемно было в коридорах, но всё же не совершенно темно. Странно, но казалось, будто источник света располагается очень близко — за следующим поворотом, но за поворотом царила всё та же ровная полутьма.

Берт, держа в правой руке левую, располосованную тремя глубокими порезами, быстро шёл впереди. За ним следом, прихрамывая, поспевал Самуэль. Бледен он был, и кровь, стекавшая по его бедру, хлюпала в сапоге, но Самуэль не жаловался и не хныкал. Молча он шёл за Бертом и, наверное, думал лишь о том, как бы не отстать и не потеряться в этом странном и страшном месте. Коридоры постоянно переплетались, расходясь множеством проходов, то ныряя вниз, то взлетая вверх, но Ловец, кажется, не опасался заблудиться. Он выбирал те ходы, что вели вверх, — он стремился подняться на крышу Башни. Ноги людей вязли по щиколотку в непонятной субстанции, покрывающей пол. Что это была за субстанция? Она не имела ни запаха, ни даже определённого цвета… Она тянулась по стенам липкими нитями, она капала с потолка… Впрочем, проводить исследования ни Берт, ни Самуэль не намеревались. Они спешили. Эта невероятная Башня вся трясётся от постоянных толчков — может быть, она вот-вот рухнет? И разве можно назвать эту громадину башней? Вблизи она совсем не похожа на строение, созданное для того, чтобы укрывать человека от непогоды и врагов. Она вообще ни на что не похожа. Ни одной комнаты не встретилось им на пути — Крылатая Башня изнутри представляла собой лишь изрытую норами содрогающуюся вязкую массу.

— Куда, чёрт возьми, подевался Рикер? — сквозь зубы проговорил на ходу Ловец. — «Если его имя на самом деле Рикер», — мысленно добавил он.

Самуэль не ответил.

— Здорово досталось? — не оборачиваясь осведомился Берт.

— Не очень, — тонко выпел Самуэль. — Просто больно. Я боли очень боюсь… А ловко вы, хозяин, этих двоих раскидали. Двумя ударами — я даже сообразить ничего не успел, а они уже лежали…

— Просто повезло, — задышав тяжелее, — ход круто пошёл на подъём, — сказал Берт. — Вот с третьим нам пришлось повозиться… Если бы ты не ослепил его плачем русалки…

— Чего уж там… — отозвался Самуэль, и разговор на этом завершился.

Проход, становясь всё уже, вдруг закрутился винтом — и через несколько десятков шагов впереди забрезжил свет — не тот наполняющий коридоры, неясный и мутный, словно болотный туманец, а тяжёлый и резкий — багровый свет близкого пожарища.

Холодный воздух, смешанный с горьким дымом, ударил в ноздри. Берт отпустил раненую руку и вытащил меч. Ясно было, что очень скоро они выйдут на вершину Крылатой Башни.

— Хозяин… — вдруг проскулил Самуэль, останавливаясь. — Всего пара-тройка шагов осталась. Вот за тем поворотом… Я чувствую! И я боюсь, хозяин.

Помедлив, Ловец сглотнул. И ответил:

— Я тоже.

Поверхность крыши волнообразно колыхалась, словно закипающее болото, покрытое плотным слоем дёрна. Неожиданно близкое небо светилось яростным красно-чёрным светом — небосвод будто впитал в себя не только огненное зарево, но и испарения пролитой крови. Тьма здесь, наверху, изменилась. Тьма была раскалена.

— Вот он… — прошептал Самуэль из-за спины Берта.