Кость Войны

Ещё несколько ударов пришлись в разные части стены — и вдруг раздался резкий скрежет. Часть стены поднялась вверх, втянулась в открывшийся паз на потолке. Северяне загомонили.

— Бона! — победно выкрикнул Ургольд, но сразу же умерил голос. — Видали как?.. — почти шёпотом закончил он.

Минуту все смотрели в чёрную дыру прохода. Ургольд нервно облизывал губы. Как старший, он должен был идти первым, но не решался сделать шаг. И тут его осенило.

— Ну-ка! — не оборачиваясь щёлкнул он пальцами.

Его поняли. Верзила с подсохшими следами ногтей на татуированном лице подтащил к проходу Марту. Рыжеволосая почти не сопротивлялась. Что она могла поделать со здоровенным детиной, который к тому же всю дорогу в темноте не упускал момента, чтобы злобно пнуть её исподтишка — расплачивался за позорные царапины… Верзила вопросительно оглянулся на Ургольда, тот кивнул.

Марта, подчиняясь мощному тычку громадной ручищи, рыбкой пролетела через порог, исчезла во мраке. Только слышно было, как она звучно шлёпнулась на каменный пол.

Следом за ней шагнул верзила. Оказавшись в объятиях темноты, он чего-то забеспокоился и остановился, неуверенно оглянувшись.

— Давай, давай! — хотел сказать ему Ургольд и даже открыл для этого рот, но не успел вымолвить и слова. Плита, открывшая проход, рухнула вниз…

Верзила погиб мгновенно. Северяне инстинктивным жестом только ещё подносили ладони к забрызганным кровью лицам, а душа несчастного уже покинула искорёженное тело. В полной тишине снова заскрежетал камень — плита поднималась вверх. С нижней её плоскости капали на порог крупные и тяжёлые капли крови.

— Надо это… — хрипло выговорил Ургольд. — Надо… быстро перескакивать… Понятно?

Марта, зашевелившись во мраке, истошно закричала.

Вот он — шанс. Единственный шанс выбраться отсюда, другого уже наверняка не будет.

Последний раз слабо полыхнув, угас факел, и Берт остался в кромешной темноте. Тьма навалилась на него со всех сторон. Он замер, почему-то боясь шевельнуться. И в этот момент услышал мужские голоса сверху. Слов было не разобрать, но он и не силился понять, о чём говорили… Важно было одно: сюда идут!

И тогда сквозь толщу камня к нему прорвался женский крик.

Марта!

Рыжеволосая Марта!

Они притащили её с собой. Какого чёрта?!

Перед ним белел в полной темноте громадный череп — будто светился изнутри. Этого света хватало даже на то, чтобы рассеять мглу на расстоянии двух шагов вокруг. Берт нашарил рядом с собой свой меч. «Ловушка захлопывается намертво, — вспомнил Берт. — И открывается только тогда, когда сюда приходит кто-то ещё… Но после того, как опустится рычаг, выход остаётся открытым всего несколько секунд…» «Кость Войны невозможно уничтожить…» — пронеслась ещё одна мысль.

Решение созрело в один миг.

Ловец схватил шлем. Голоса наверху звучали всё громче — кажется, эти люди спорили о чём-то. О чём?

Два рычага.

Какой из них опустить?

— Правый… — прошептал Берт. — Правый…

А что будет, если они возьмутся за левый рычаг? Ему не хотелось даже думать об этом. Ведь там, в верхней комнате, — Марта…

Ловец, сжимая громадный череп в скользких от пота ладонях, целиком превратился в слух. Сейчас всё — его жизнь и жизнь Марты — зависело от выбора людей там, наверху. Один рычаг запустит механизм опускающегося потолка, второй — раздвинет плиты пола.

Секунды тянулись с надрывной болью, будто жилы, подчиняясь клещам палача, медленно покидали его тело.

Наконец наверху надсадно заскрежетало. Дрожь побежала по каменным стенам. И в верхней комнате раскатился многоголосый крик, в который сверкающей нитью вплетался отчаянный женский визг…

ГЛАВА 3

Столько людей набилось в тесную комнату, что трудно было пошевелиться. Ургольд убрал руку с каменной змеиной головы и поспешно отступил назад, тотчас наткнувшись спиной на кого-то, мягко отстранившегося. Баба! Эта чёртова баба… Он взял её с собой, надеясь встретить чужака. Посмотрел бы Ургольд, как бы он бился, если б перед его глазами его бабу держали с ножом у горла. Но чужака не было здесь… Куда он делся? Следы вели в эту странную комнату, следы здесь обрывались.

Северяне, голося, заметались, путаясь друг в друге. Свет нескольких факелов из-за страшной толчеи не давал возможности рассмотреть происходящее — жёлто-красные пятна прыгали по человеческим лицам, по камням стен, рождали сотни уродливых, бешено скачущих, рваных теней.

— Тихо! — крикнул Ургольд, пытаясь понять, что же так напугало его людей. — Стоять!

Обернувшись, чтобы схватить девушку — кто её знает, за ней глаз да глаз нужен, — он вдруг увидел, что плита входа, окровавленная понизу, медленно опускается, отрезая путь к отступлению. И в этот момент что-то коснулась затылка северянина. Вздёрнув руки, он расшиб костяшки о потолок, который почему-то очутился сразу над его головой. И всё опускался вниз.

— Назад! — заорал он. — Отходим!