Кость Войны

Спустили трап, и старшина стражи в сопровождении двух воинов взбежал на палубу. Рабы и охранники расступились, моряки, рассевшиеся по снастям, будто птицы, приготовились слушать.

— Руим приветствует своих гостей! — торжественно начал старшина, и купец, стоящий напротив него, вздохнул с облегчением.

— Гость нашего города — наш друг, — продолжил старшина и поглядел сначала на купца, потом на капитана: — Так ведь?

— Истинно так, — ответил капитан, а Ушаам даже поклонился:

— Так, так…

— Многие годы славный герцог, а потом и дочь его, принявшая в свои руки власть, дарили вас, торговый люд, добрым отношением. Руим позволял вам вести дела так, что прибыль неизменно текла в ваши кошельки… — старшина говорил быстро. Видимо, подобные речи он держал уже много раз, и все основные выражения давно успел выучить наизусть. Берт, поначалу вслушиваясь в слова стражника, очень скоро потерял нить повествования.

Очнулся он оттого, что Самуэль дёргал его за рукав.

— Война! — шептал Самуэль, — война, хозяин, и впрямь война!..

— Теперь мы переживаем скверные времена! — заученно трубно гремел старшина. — И долг всякого друга нашего города: помочь! Помочь нам сокрушить врага и вновь обрести прежние спокойные времена! Каждый, кто может носить оружие, пусть вступает в ополчение Руима!

— Это приказ Императора? — дрожащим голосом осведомился Ушаам.

— Это приказ герцогини, — отчеканил стражник.

— Простите, господин, — залепетал купец. — Но у меня… торговые дела… И потом, я не воин, я коммерсант. У меня семья… И…

— Все вы свободные люди, — широко развёл руками старшина. — Герцогиня уважает право свободных людей. Руим не собирается требовать, чтобы вы встали под его знамёна, угрожая оружием! Герцогиня лишь напоминает о долге друга перед другом, попавшим в беду. Герцогиня просит своих друзей о защите!

Никакой просительной интонации в голосе стражника не было и в помине. Договорив, он заложил руки за спину и отступил на шаг в сторону. Может быть, чтобы не мешать слушателям полнее осмыслить сказанное им, а может быть, чтобы открыть панораму выстроенных в порту колонн.

На краснобородого Ушаама жалко было смотреть. Взгляд купца блуждал по лицам моряков — те отворачивались, сжимаясь в кольцо вокруг своего капитана, тоже растерянного и побледневшего. Рабы теснились к трюму. Воины-охранники как бы невзначай отступали подальше к бортам, перешёптываясь между собой.

Берт покрутил головой. Колонны стражников стояли не двигаясь. Чуть поодаль, на невысоких стенах припортового форта, торчали освещённые светом костров огненные катапульты.

— А там… — проследив за его взглядом, пискнул Самуэль, — вон, там, через два корабля… на воде чёрное пятно и головешки плавают… И гарью тянет. Гарь я всегда почувствую…

Берт минуту помедлил, осознавая действительность.

— Понятно, — сказал он. — Тот, кто не друг Руиму, становится его врагом. А врагов жалеть не принято…

— Я, господин… — облизнув пересохшие губы, проговорил, наконец, Ушаам. — Я хотел бы, господин, поговорить с вами один на один. Один на один… хотел бы с вами поговорить…

Старшина с готовностью кивнул и первым сбежал по трапу вниз. Ушаам, дёргая себя за бороду, переваливаясь с ноги на ногу, последовал за ним.

— Выкрутится, жирная скотина, — довольно громко проговорил капитан. — Откупится.

Он махнул своим матросам:

— Эй! Ну-ка сюда идите, ко мне… Выворачивайте кошельки, скинемся, что у кого есть… Что же это такое с герцогиней случилось? Война… С кем воевать? Что она, с ума, что ли, сошла?..

Обратно Ушаам взбежал по трапу запыхавшийся, но вполне счастливый. По лицу его струился пот, с крашеной бороды падали крупные красные капли.

— А ну поворачивайся! — заорал он на рабов. — Тюки в порт! Господин старшина городской стражи милостиво разрешил нам переночевать в трюме, а наутро отправиться восвояси… Уважаемый! — кинулся он к подошедшему капитану. — На пару слов, уважаемый!

Капитан согласно качнул седой шевелюрой и без лишних слов вытащил из-за пояса увесистый кошель…

Прошло два часа. Тьма повисла над непроницаемо-безмолвным Руимом. Потрескивали багровыми искрами затухающие костры. Свалив последний тюк в кучу, Берт обессиленно присел рядом. Тут же ему в бок ткнулся совершенно вымотанный Самуэль. На судне Ушаама было тихо. Моряки и охранники спрятались в трюмы, очевидно, боясь лишний раз попадаться на глаза руимской страже. И самого Ушаама видно не было. Старшина городской стражи, покачивая пышным султаном, деловито и привычно ощупывал угрюмо-настороженных рабов. Наиболее на вид сильных и здоровых направлял направо — под охрану, состоящую из пятерых стражников, для пущей убедительности обнаживших мечи. Прочих пинками откидывал налево, где стражников было всего трое.

«И рабы пошли в счёт выкупа», — невнимательно подумал Берт.

— Хозяин! — тонко позвал Самуэль. — Пойдёмте быстрее на корабль, хозяин! А то трап поднимают. Как бы без нас не уплыли.

Берт встал. Трап действительно поднимали.

— Погодите! — крикнул он, пытаясь ухватиться за нижний край сбитых вместе досок.

Над бортом внезапно появилась красная борода Ушаама.