Кость Войны

Надо освободить Марту. Надо оторвать её от этого жуткого создания в чёрной карете. Он держит её при себе, в этом нет сомнения. Он не стал убивать её в развалинах дворца Аниса, он вытащил её, когда каменная громада рушилась, погружаясь в чёрные подземные недра, он привёз её с собой в Руим и заточил в башне… Значит, она и сейчас с ним. Зачем она ему? Это вопрос, на который нет ответа.

Марта.

Что он испытывает по отношению к ней? Вину? Жалость? Сострадание?

Нет. Что-то более глубокое. Что-то… Только вот никак не выговорить этого непривычного слова, никак не выговорить, как ни старайся… Но так или иначе, одно это имя заставляет Берта двигаться дальше. Заставляет жить. Не окажись он в этом проклятом порту, не брось его этот чёртов торговец Ушаам вместе с рабами в казармы герцогини, не узнал бы он, что его рыжеволосая Марта жива. Так и остался бы Ловец в густой пучине безвольного ожидания смерти.

Надо спасти Марту. Дьявольщина, одному это сделать будет трудно. Но кто ему поможет?

А Самуэль? Где сейчас маленький верный Самуэль? С тяжёлым арбалетом на плече он шагает, должно быть, где-то в толпе и тщетно ищет среди чужих силуэтов знакомые очертания. А, случись битва, что с ним будет? Его затопчут свои же. Сколько битв прошли они с Самуэлем плечо к плечу… а теперь преданный слуга остался без своего хозяина.

Под ногами шагающих захрустели камни. Колонны сбились — передние отчего-то замешкались, а задние, напирая, толкали их в спину. Бранные выкрики, словно чёрные крупные мухи, закружились над людьми. Полки, стискивающие ополченцев, раздались — и тут же тревожно залязгало оружие… Старшины на конях влетели в гущу толпы, захлестали плетьми и своих взволновавшихся скакунов, и орущих людей. Лишь через четверть часа ополченцев удалось успокоить.

— Всем молчать! — хрипели старшины, скача от одной колонны к другой. — Чтоб ни звука никто не смел!.. Слушать меня внимательно!..

— Горы? — удивился Рикер, выслушав сбивчивую речь старшины. — Поднимаемся в горы? Какие ещё горы? Эй, Гас, ты навроде местный… Тут поблизости есть какие-нибудь горы?

— Ни пса не видно… — сипло отозвался Гас. — Да и не припомню… Кажись, были какие-то каменюки в этих краях, да я сюда ни разу не заворачивал. Глухомань тут, нечего делать.

Мелькнул железный выщербленный щит луны на небосводе — мелькнул и снова исчез, скрывшись в чёрной пелене ночи. Изумлённый вздох прокатился над толпой: в зыбком лунном свете многие увидели, как прямо над ними возвышаются неподвижные каменные громады.

— По перевалу! — негромко командовали старшины. — В колонну по двое! И быстро! И чтоб ни звука! Доберёмся до вершины, устроим привал! Вперёд!

Выстроившись в колонну по двое, первым по извилистой горной тропе поднялся один из герцогских полков. Следом, направляемый старшинами, хлынул бурный поток ополченцев…

— Привал! — возбуждённо шепнул на ухо Берту Рикер. — Слыхал, чего он сказал, друган? Как только костры разожгут да караулы станут выставлять, сразу и слиняем… Почему они не шуметь приказывают, смекнули? Да потому, что неприятель где-то рядом. Никто нас искать и не станет, не до нас будет…

— У меня дружок здесь, — откликнулся, помедлив Берт. — Как брат. Он и есть брат названый. Я без него никуда не пойду. Его тоже вытащить надо… Арбалетчик он, — добавил Ловец.

Рикер почти не колебался.

— Товарищей в беде бросать не годится, — сказал он. — Арбалетчик, говоришь? Погоди, сейчас поспрошаю кой-кого… Моих корешей многих загребли. Как зовут?

Берт ответил.

— Выглядит как?

Берт поспешил как можно подробнее описать Самуэля.

Ничего больше не говоря, кошкой скользнул человек со шрамом меж спин уныло бредущих ополченцев. Долго его не было, и уже когда Гас с Бертом текли в составе нестройной колонны вверх по узкой горной тропе, Рикер появился снова. Занял своё место, будто и не пропадал никуда.

— Хреново, — сообщил он, тяжело дыша и вытирая пот со лба.

— Что? — напрягся Берт.

— Поспрошал я. Арбалетчиков тут два отряда. В каждый мои кореша попали…

— Ну?

— Что — «ну»? Ни в одном нет твоего товарища. Это точно. Кореша у меня люди бывалые. Ежели кого найти надо, найдут. Так искать некого. Нет его тут, друган, верно говорю. Стало быть, улизнул он. Или…

«Улизнул» — это вряд ли, — мрачно подумал Берт. — «Или»… О том, что значит это «или», даже думать не хочется…»

Чёрная карета, увлекаемая шестёркой вороных битюгов, гремела по дороге в авангарде разношёрстного воинства. Сету не нужны были проводники. Место, которого он ни разу в жизни не видел, словно притягивало его незримой, но прочной нитью.

У горного подножия Ургольд, подчиняясь окрику Сета, осадил битюгов, вышел из кареты, медленно огляделся вокруг. Войско ещё только подходило к горным громадам — во мраке слабо мерцал дальний свет факелов.

Сет поднял жуткую рогатую голову. Непроницаемый мрак низко стлался над землёй, ничего не было видно на шаг вокруг, но Сет будто что-то видел — далеко-далеко над собой, на вершине угрюмо молчащих гор.