Кости

– А мамонта ли? Думаю, в основу ваших драгоценных вещиц легло не что иное, как человеческие кости. И они же дают то самое напугавшее тебя излучение. Эти предметы не собиратели душ, они просто части этих неспособных к самосознанию разрушенных душ.

– Вот только душа из кулона куда-то пропала, а душа из меча очень даже способна к самосознанию и даже управлению не своим телом. Как тебе такой фокус, мисс занудная всезнайка?

– А вот это уже интересно… – Антония закурила новую сигарету.

* * *

Мира лежала в одежде и обуви на застеленной кровати и внимательно изучала потолок. Напряжённая как струна, она ждала чего-то и была к этому готова. Словно в оправдание её ожиданиям, незапертая дверь комнаты открылась. Увидев в проёме Лекса, Мириам тут же подскочила.

– Идём? – спросила она возбуждённо.

– Куда? – растерялся он. Мира в замешательстве присела обратно на кровать.

– Я подумала, вы что-то придумали… вы всегда что-то придумываете…

Алекстар отрицательно мотнул головой.

– Ты знаешь, что связывает Сэма с этой девицей? – спросила Мириам.

– Конечно.

– И ты веришь, что она отпустит нас… или вас?

– Правду хочешь?

– Да.

– Я думаю, если бы с ней разговаривал я, у нас было бы больше шансов.

Мира, глубоко вздохнув, упала на подушки.

– Я тоже. Особенно после её речей за столом. Она приехала не из сентиментальности к прошлому. Ей просто очень скучно жить. А твой опекун, при всём уважении, не тот человек, что умеет развеивать скуку. По крайней мере, не для неё…

Алекстар, ничего не говоря, лёг рядом и закинул обутые ноги также на кровать.

– А ещё я зашёл за другим, но это уже не важно, – просто сказал он.

– Да, я, кажется, уже поняла, зачем ты пришёл, но не понимаю, почему это уже не важно?

– Потому что ты, Дик, Нолл и Эхо хотите выжить. И это из-за меня вы здесь, и я должен что-то придумывать. А я устал бегать. Я смирился с концом ещё в клинике.

– Ну-у, конкретно здесь, а точнее в клинике, мы оказались не из-за тебя.

– Это одно радует. Ладно, я пойду к себе, может, по дороге что-нибудь придумаю. Шляпку-невидимку там, дракона огнедышащего вызову.

Алекстар подскочил и направился к выходу.

– Лекс… останься.

– Не хочу, – ответил он, даже не обернувшись. Дверь за ним закрылась.

* * *

Вега подошла к окну и, закурив очередную сигарету, что-то показала пальцами охраннику.

– Я помогу вам, – проговорила она, дымя в закрытое окно.

– Серьезно? – не поверил своему слуху Сэмюэл. Он рассказал ей всё, но не в надежде, что она присоединиться к их кампании.

– Даже с моей помощью у вас вряд ли что-то получится, но я помогу вам.

– Зачем тебе это?

– А зачем ты ищешь смерти?

– Я не ищу смерти. Я ищу жизни для тех, кто мне дорог. Нормальной жизни.

– Сэм, Сэм… альтруизм. Наши причины не совпадают. Не уверена, что ты поймёшь мои, но попытаюсь, – она обернулась к Сэмюэлу. – Я тоже не в восторге от нынешнего мироустройства. Кажется, что у меня есть всё, но на самом деле, у меня нет ничего. Я даже сама себе больше не принадлежу. Я дойная корова для Совета. Аппарат для воспроизводства первичной имплантации. Заложник своей науки. Они распробовали вкус еды, алкоголь, секс… всего, чего у них не было столько лет, и набросились на это как животные. Теперь они хотят размножаться! У меня безграничные гранты – только продолжай вести исследования. Они готовы ждать сколько угодно, и я скармливаю им их собственные надежды. Но на самом деле, они никогда не смогут иметь детей. Я уже давно это знаю. Причина не в биологии, не в теле, не в костях. Она в том, что нам невидимо. Мы – мёртвые. Мы этому миру не принадлежим, мы задержались случайно, вследствие какой-то ошибки, но мы не можем плодить себе подобных. Если бы существовал способ это исправить – я бы уже нашла его. Но признайся я им, что всё бесполезно, они же мне равно не поверят. Скажут: «ты устала, отдохни и принимайся на работу, вот деньги, новых людей привезти? У нас там целая Новая Надежда ещё нетронутая». Уэлкс в следующем году летит на Вирау. Человек долетит до другой планеты, представляешь? Он руководил космической программой пятьдесят лет. Каких-то пятьдесят лет! Хотела бы я занять его место и улететь хоть когда-нибудь исследовать другие миры. В этом мне откровенно делать уже нечего. Но никто меня не отпустит. Пока я не дам им всё желаемое, с меня не слезут, меня не пустят в космический проект, меня ни в какой другой проект не пустят, а откажись я продолжать безнадёжные исследования – меня сравняют с грязью и лишат всего. Причём возможно и в прямом смысле. Нет, я не готова ждать, когда до них что-то дойдёт и ветер переменится, – сказала Антония, снова отвернувшись к окну. Выдохнула на стекло и стала водить пальцем по запотевшему кругу. – Я уже слишком долго жду хоть каких-то перемен. Может, у вас получится остановить этот бесконечный аттракцион или хотя бы внести в него какое-то разнообразие. Если вам повезёт выжить в Дориане.

– А что прямые сообщения с Перинеем закрыты?

– Для нелегалов – да, – Вега энергично обернулась, вернувшись к диалогу.

– Так может нам «превратиться» в легальных туристов? Неужто с твоими возможностями такое нельзя устроить?