Кости холмов. Империя серебра

– Ваше величество и хан Котян. Император Фридрих не посылал нас к вам. Власть его – над землей, но не над душами людскими. Мы явились сюда ради наших братьев-христиан на Руси, что недавно обратились в истинную веру и ныне претерпевают гонения от нехристей. Мы встанем перед семьями страждущих и оградим их от напасти. Ибо таков наш долг.

Зала пришла в движение. То одни, то другие благородные вельможи и рыцари выступали перед троном и заявляли о готовности прийти королю на помощь в благом деле. Йозеф подождал, пока выскажутся самые ретивые, и тоже заявил о том, что выставит восемьсот ливонских рыцарей. От него не укрылось, что хан Котян воспринял его слова скептически. Будучи одним из тех самых «новообращенных», упомянутых Конрадом, половец пока представления не имел, что значит сила закованных в сталь воинов, воюющих во имя Христа. Несмотря на малочисленность, каждый из рыцарей в совершенстве владел разным оружием и на поле брани был так же истов и крепок, как в своей вере в Бога. Репутация братьев была такова, что монгольская орда непременно разобьется о них, как волна о скалы.

– Вот такие люди и должны следовать за каждым государем, – благосклонно молвил Бела, довольный столь открытой поддержкой. Еще бы, вот так, без унизительного торга, уговоров, посулов и уступок своим вассалам, отчего бы не воевать. – Неприятель стоит в отрогах Карпат. Это не более чем в трехстах милях отсюда. Естественными преградами на пути врага служат Дунай и Шайо. У нас есть месяц, от силы два, чтобы подготовиться к их приходу. До весны монголам сюда не добраться.

– Государь, – снова подал голос Котян. – Их передвижение я наблюдал не раз. Да, все их становище доберется не раньше чем к этому сроку, но тумены – их главная ударная сила – могут покрыть такое расстояние за восемь дней. Если бы они не отдыхали летом, то были бы здесь уже давным-давно. Они рыщут, словно волки зимой, пока все вокруг спит. Нам надо быть готовыми уже сейчас. Во всяком случае, насколько возможно.

Король Бела нахмурился. Стоя на ступенях тронной лестницы, он нервно вертел пальцами резной перстень – жест, выдающий волнение, которое не укрылось ни от Котяна, ни от вельможных персон. На трон Бела взошел всего шесть лет назад, унаследовав его от своего почившего отца. Так что к грядущей войне, к тому же обещающей быть столь необычной, он был не готов уже в силу своей неопытности.

– Очень хорошо, – кивнул наконец правитель. – Магистр Конрад, ты сегодня же отбываешь в Буду и Пешт, начнешь приготовления. Чтобы приход врага не застал нас врасплох.

Король простер руку, в которую его сенешаль торжественно вложил обнаженный меч. Перед всем собранием Бела провел оружием по своему предплечью, которое тут же окрасилось в алый цвет. С невозмутимым видом монарх ждал, когда кровь зальет серебро клинка своим багрянцем.

– Доблестные рыцари, вы видите королевскую кровь Венгрии. Обагрите же и вы клинки своей кровью и разошлите их по городам и деревням. Держите их высоко. Народ откликнется на зов своего дворянства, на призыв короля к оружию. Пусть это будет знаком.

Субудай, закутанный в меха, протягивал руки к огню. Жарко потрескивали дрова, а взгляд словно сам собой следовал за дымом, уходящим вверх, к ветхим балкам амбарных стропил. Хозяева – какие-нибудь земледельцы – давно уже это место покинули, так что часть крыши просела и обрушилась. Пахло лошадьми и соломой, и было довольно сухо, во всяком случае в одном из углов. Место для начала покорения страны не самое удачное, но, кроме него, здесь, среди необозримого простора замерзших полей, больше ничего и не было. Субудай с минуту хмуро наблюдал, как капает над открытой дверью сосулька, – видимо, до нее доходит тепло костра. И все же это новая земля. О временах года в этих краях орлок ничего не знал; не знал он и как долго продлится зима.

Семеро его темников молчали, с шумным сопением и чавканьем поедая ломти хлеба и мяса. Кочевал из рук в руки тугой бурдюк с араком, помогавшим согреться.

Тумен Хачиуна возглавил его старший тысячник Илугей. Со временем по указанию хана будет назначен новый темник, но в условиях похода Субудай поставил его. Кстати, Илугея он присмотрел неспроста: седовлас, под сорок, состоял в свое время в личной охране у самого Чингисхана. Хватит уже в начальниках молодых львов, которых собрал вокруг себя Бату. Конечно, хорошо бы сюда Хасара, но он сейчас в пяти тысячах миль отсюда, в Каракоруме. А между тем, чтобы вывести армию к морю, нужны проверенные люди, на которых можно положиться.

– Имейте в виду… – без всякого вступления начал Субудай. Он сделал секундную паузу, давая возможность военачальникам перестать жевать и сосредоточиться. – Чем дальше мы продвигаемся на запад, тем большая опасность исходит с флангов. Это как удар копьем в центр армии. Вытягиваясь, мы с каждым шагом все сильнее рискуем.

На Бату он не глядел, но уже чувствовал, как тот улыбается. Субудай прервался, чтобы сделать глоток арака, от которого внутри разлилось приятное тепло.