Кот, его ведьма и проклятый принц

− Проведи со мной время, чтобы я смог дождаться следующего раза. Не думала же ты убежать, как и в прошлый раз, даже не поговорив со мной? – он смотрел на меня снизу вверх, но взгляд его был полон превосходства. Он понимал, что полностью контролирует ситуацию и, кажется, наслаждался этим. – Это часть договора.

Я едва не зарычала: опять договоры! Король, кот, принц, кто следующий? Это загонит меня в могилу. Благо, в этот раз обошлось без крови, и на том спасибо. Я подобрала юбки платья и присела рядом с принцем, чтобы тут же поймать на себе его благодарный взгляд. Теперь он не был самодовольным.

– Знаешь, ты немного напоминаешь мне одну женщину, что заботилась обо мне в детстве, – сказал он. – Только тебе не хватает её кроткости.

– Да что ты говоришь? – прищурилась я, чувствуя себя оскорбленной. – Найду её, чтобы она научила меня обращаться с принцами.

– Теперь совсем не напоминаешь, – засмеялся тот. А потом вдруг стал серьёзным. − Спасибо. За тот раз. Я слышал голоса с другой стороны.

− Голоса? – я нахмурилась.

Аластор пожал плечами.

− Возможно, это была моя мать.

− Откуда у тебя вообще это проклятие? – спросила я настороженно, и принц беспечно развел руками.

− Оно – часть меня. С самого рождения. Всю жизнь я желаю избавиться от него, и вот появилась ты, − он улыбнулся, но в его темных глазах затаилась печаль. – Не хочу, чтобы оно снова отняло кого-то из моих близких.

− Кого оно отняло? – я сглотнула, отведя взгляд. – Твой отец болеет из−за него?

– Опять очевидно: ты не местная, – он усмехнулся, облокачиваясь затылком о стену, и пожал плечами. – Нет. Не знаю. Он хворает с самой смерти мамы. Говорят, он любил свою королеву сильнее всего на свете. А проклятие погубило её в день моего появления на свет. Думаю, он не отказался от меня лишь из−за любви к ней, ведь она даровала мне жизнь.

− Но он любит тебя, − возразила я и поймала насмешливый взгляд принца.

Я вспомнила, как король был готов отдал половину оставшихся ему дней ради сына.

− Он любит память о ней. Я не видел его до моих шестнадцати, − сказал Аластор. – После смерти мамы отец лишился разума и беспорядочно развязывал войны. Так что меня ненавидит не только он, − принц пожал плечами. – Я отнял у людей королеву и мир в их доме, близких, заставил бежать из Сферы в другие в поисках покоя. Так что я даже рад, что ты нездешняя.

− Ты не виноват, − я покачала головой, чувствуя, как мурашки бегут по спине. – Очевидно, проклятие принесло тебе не меньше несчастий, чем всем остальным.

− Я не хочу, чтобы ты меня жалела, − внезапно засмеялся принц. – Ты должна влюбиться в меня, а не сочувствовать.

Я открыла рот от его наглости, а потом принц подарил мне кривую усмешку, и я забыла всё, что хотела высказать о его самоуверенности. Щеки обдало жаром.

− Расскажи о себе, Карина. Какой была твоя жизнь до отбора?

− Ну… Я ничего не могу рассказать о своих родителях, потому как не знаю их, − я почесала затылок и подумала, как бы не ляпнуть о чем−то не из этого мира. – Меня воспитывала бабушка.

− А твои родители…

− Я не знаю их, − повторила я спокойно.

Аластор выглядел смущенным.

− Прости. Как давно служишь женщине, что привезла тебя сюда?

− Я бы не хотела обсуждать это.

– Есть что-то, что тебе нравится?

С каждой секундой наша встреча всё больше походила на быстрые свидания. Но, как ни странно, тихий голос Аластора немного успокоил меня.

– Наверное, это готовка, – ответила я, чуть подумав. И принялась разглаживать невидимые заломы на подоле платья. – Когда я была маленькой, денег у нас с бабушкой не было, и на дни рождения подруг я всегда дарила пирожные. Я готовила их сама, и это приносило мне много радости. Все хвалили их, – я вспомнила, как училась делать самые первые сладости, и как с каждым разом получалось всё вкуснее и вкуснее. – Наверное, это единственное, что я могу делать по-настоящему хорошо.

Единственное, в чем я могла не чувствовать себя неудачницей. Процесс готовки мешал мне думать о том, кто я есть и для чего, собственно, живу эту жизнь. Он, а ещё дорамы о любви, которой у меня никогда не было и даже не маячило на горизонте. Но об этом я благоразумно промолчала.

– Потому что это то, что ты любишь? – улыбнулся парень, и я моргнула. Я совсем не заметила, как Аластору удалось разговорить меня. Вокруг нас было очень тихо, а парень сидел рядом и внимательно смотрел в моё лицо, пока я говорила. Так близко, что я смутилась. Не помню, когда последний раз кто-то интересовался мной, а не давал невыполнимые задачи. Сейчас я особенно остро почувствовала, как мне не хватает обычной жизни, с пирожными, заказами, странными клиентами и успокаивающими часами готовки, без лжи и проклятий. Захотелось плакать.

– Пожалуй, так, – сказала я, потрепав ткань платья и сжав её в руках. – А у тебя есть что-то такое?