Кот, который гуляет со мной

– Хватит! Отвечай на поставленный вопрос, Фаина! – Наконец-то Постников окончательно взбесился и вскочил с кресла.

– Вы снова мне «тыкаете», – я невозмутимо пожала плечами. – Я делаю все что могу. Если вы не понимаете меня, я тут ни при чем. Возможно, вам следует найти кого-то более квалифицированного для этого допроса.

– Квалифицированного? Ты что, тупая? – Вот оно. Я рассчитала верно и, как ни сложно мне это признать, помогла мне в том психология. Я «просчитала» Постникова, я знала, что рано или поздно он перейдет на оскорбления. Как я узнала? Метод называется «по аналогии». Если человек изо дня в день демонстрирует определенный «паттерн» в поведении, а именно – говорит грубости и гадости, в частности, женщинам, в частности, мне, и при этом не стесняется в выражениях, то и тут он не удержится. Невзирая на наличие «безмолвного свидетеля».

– Что вы себе позволяете? Вы назвали меня тупой? – уточнила я.

– А как тебя еще назвать, Ромашина? Ты не понимаешь простых вопросов. Это либо твоя бабья тупость, либо саботаж.

– Вы не видите других вариантов? – промурлыкала я и встала.

– Ты чего? Ну-ка сядь, слышишь?

– Я все прекрасно слышу, господин Постников. И не только я. И в прошлом я уже подвергалась вашим грубым нападкам, становилась объектом насмешек гендерного контекста. Я официально, при свидетелях заявляю, что считаю ваше заявление о моей «тупости» оскорбительным, и уведомляю вас, что собираюсь дать делу официальный ход.

Постников застыл библейским соляным столпом, хоть сейчас перемалывай и засыпай в солонки. Только глаза вращались, взгляд метался, словно пытаясь зацепиться за что-то. Я думала – сейчас он меня порвет и выбросит в окно. Буду я лететь с двадцать седьмого этажа белым лебедем. Сколько времени займет полет? Нужно поделить расстояние на скорость. Наконец Постникову удалось шумно вдохнуть и раскрыть рот.

– Ромашина, ничего такого я не утверждал. Это просто вырвалось.

– Что? – Пришло мое время онеметь. Постников побледнел. Да. Это было совершенно точно и очевидно. Он испугался. Впервые мне удалось уличить его в хамстве публично, и он, кажется, только что это осознал. Я бросила победный взгляд на Кренделя и еле удержалась, чтобы не сделать уместный в этих обстоятельствах жест рукой из серии «Yeah! You can do it»[5]. Крендель поддержал меня.

– Фаина – одна из самых способных и продуктивных сотрудников, я считаю неприемлемым говорить с нею в таком тоне.

– Я приношу свои извинения, – процедил Постников. Меньше всего мне в этом всем нравилось то, что Саша Гусев, кажется, никак не отреагировал на мою пусть и маленькую, но победу. Я вдруг поняла по его виду, что он даже не слышал того, что было сказано. С ним что-то было не так. Нет, с Сашей Гусевым все было не так. Он вел себя как человек, которого поймали в ловушку. А я не знала, в чем его обвиняют. Этого Постников мне так и не сказал.

Глава 9 Просто сделай это. Или не делай. Или сделай. Или…

– Все очень плохо? – спросила я Кренделя, когда мы выбрались с двадцать седьмого. Одним этажом ниже, но давление ощущалось на несколько баров меньше. Впрочем, чтобы еще уменьшить давление на один бар, я предложила пойти в столовую – бара в холдинге не было. Крендель улыбнулся и сказал, что для него еще слишком рано – он обедает по расписанию.

– Какой ты скучный, – вздохнула я, в очередной раз обновляя список проблем, с которыми столкнется моя хорошая подруга Маша Горобец, если мечта всей ее жизни сбудется – она станет мадам Крендель. Помимо всего прочего, ей придется еще и готовить ему по расписанию. Наверняка не абы что, тут картошкой с котлетами не отделаешься. Салаты-шпинаты, паровые форели, на десерт никаких конфеток-бараночек, только бланманже без сахара, на какой-нибудь новомодной стевии. И кофе без кофеина. Или кофеин без кофе – в зависимости от того, что будет модным на тот конкретный момент.

– Я не скучный, я веселый, – возразил Крендель. – Пойдем-ка ко мне в кабинет и поговорим.

– Звучит не так весело, как ты думаешь, – усмехнулась я. – Грустный клоун, расскажи, где тебя носило. И почему ты телефон хотя бы не мог взять с собой в свое потустороннее путешествие. И что это за петрушка с Сашкой Гусевым.

– Стоп-стоп-стоп, слишком много вопросов. – Крендель приложил к двери карту и завел меня в свой идеально обустроенный, слегка запылившийся в отсутствие хозяина кабинет. – Отвечу тебе по порядку.

– Начни с петрушки, – попросила я, плюхаясь на стульчик для посетителей.

– С петрушки, – вздохнул он. – Изволь. Нас обвиняют в растрате.

– Что? – Я вскочила со стула, надеясь только на то, что я ослышалась. – Нас? Программистов? В растрате? В какой растрате? Мы что, вынесли из здания, как ты сегодня выразился, кило интеллектуальной собственности? Или скрепок недосчитались? Я не понимаю, мы не имеем никакого отношения к деньгам.