Кот, который гуляет со мной

– А когда твоего начальника нет, от кого тогда ты получаешь распоряжения? – продолжил Постников ласково до тошноты. Я похолодела, до меня начало доходить. Большую часть так называемых распоряжений я получала от Саши Гусева, который был заместителем Кренделя по технической части. Мы никогда не акцентировались на этом, все мы были – кодеры, все мы были одной крови, и задачи, которые нам спускало руководство, мы получали настолько сырыми, что конкретизировать, алгоритмизировать, превратить эти распоряжения во что-то удобоваримое с технической точки зрения – это и было Сашкиной работой. Много лет он делал это, много лет – превосходно. Значит, Постников решил использовать этот факт для того, чтобы смести Сашу с лица нашего холдинга? Я подумала – ну нет уж. И посмотрела на Кренделя. Тот кивнул и вмешался.

– Как я уже сказал, Гусев всегда действовал согласно моим распоряжениям, письменным или устным.

– Я, кажется, не вас спрашиваю! – повысил голос Постников, и Крендель замолчал. Сказать, что меня это потрясло – ничего не сказать. Я сидела как громом пораженная. Никогда еще я не слышала, чтобы кто-то так разговаривал с нашим боссом. Постников и Крендель – они были одного поля, одни и те же ягоды. Оба на хороших позициях, оба помешаны на карьере, оба в дорогих костюмах и при хороших кабинетах – в здании, где подавляющее большинство обходится кубиками, разграниченными пластиком. Но на этом сходство кончалось. Постников был выпускником какого-то липового вуза, шарлатаном, дутой фигурой – как резиновая надувная кукла. Никаких реальных знаний, никакого особенного опыта. Скорее всего, какой-нибудь хороший друг в правлении привел его сюда, к нам в Муравейник, и посадил на теплую должность. Скорее всего, в багажнике своего темно-синего BMW частенько появляются коробочки из-под ксероксов, в которых он таскает какие-нибудь неучтенные бонусы своим хорошим друзьям.

Да, это было домыслами, не больше, но ничем еще невозможно было объяснить быстрый взлет карьеры этого доморощенного финансового аналитика.

Крендель был хорошо образован, а затем образован еще немного лучше. У него был диплом курсов руководителей, то, что называют общим словом МВА, у него был хороший английский, сертификаты с самых разных тренингов, командировки, переговоры, сложные технические решения для самых разных сфер деятельности нашего холдинга. Крендель даже понимал частично, чем занимались мы в IT-отделе. Да что там, для него такие аббревиатуры, как ADO или ADO.NET, не являлись пустым звуком. Крендель был профессионалом, Постников был пугалом. И все же – вот, пугало допрашивает, а мы глотаем гордость и отвечаем.

– Все наши действия всегда, – я нажала на это «всегда», – согласованы с нашим непосредственным начальником, – ответила я сухо, переключившись в режим «слежу за каждым сказанным словом». Постников некоторое время сверлил меня взглядом, словно пытаясь угадать ключ к шифру, но шифрование – это тоже не его сильная сторона. Постников бросил взгляд на Панночку, которая вообще непонятно зачем тут сидела. Свидетель? Да, наверное – безмолвный свидетель, только чего?

– Какими проектами вы занимались в последнее время? – продолжил Виктор, перейдя на официальное обращение. Дурной знак.

– Не могли бы вы детерминировать термин «последнее время». В разное время мы занимались разными проектами, у нас очень сложный спектр задач.

– Знаем мы ваш спектр! – выплюнул он, и я вздрогнула так, словно он в меня плюнул. Захотелось встать и залепить ему пощечину. – Вы получали задание создавать математические модели?

– Мы создаем математические модели, – подтвердила я, ибо это было правдой. Мы их создавали. В последнее время – постоянно.

– Кто отдавал распоряжение о их создании?

– Распоряжение… – Я запнулась и посмотрела на Сашу Гусева. Тот отвел взгляд и принялся изучать рисунок на абсолютно сером столе. Нехорошо, все это совсем нехорошо. Я посмотрела на Кренделя, и тот снова пришел мне на помощь.

– Документооборот, особенно по создаваемым объектам интеллектуальной собственности, у нас автоматизирован. По большинству проектов согласования происходили электронно.

– Так? – уточнил Постников, и я кивнула. Крендель всегда любил все автоматизировать. Неавтоматизированные процессы он считал бесполезным переводом времени и сил, и теперь вот я впервые была склонна с ним согласиться. По лицу Постникова было понятно, что ответ ему не нравился. Я же вдруг поняла, что мне делать – нужно добавлять терминологии и специфики. Нужно говорить больше о Фреймворке, компонентных моделях, трехмерных объектах математического анализа и меньше о том, кто и кому отдавал распоряжения.

– Вы получали премии? – спросил Постников, краснея и раздражаясь по мере того, как наш разговор все больше напоминал разговор физиков и домохозяек. – Вы лично расписываетесь в какой-либо документации? Вы видели, как расписываются в документации другие?

– Система виртуального криптокодирования позволяет защитить электронные подписи…