Кот, который гуляет со мной

В курилке было напарено. Вэйперы превращали нашу курилку в хамам, но сейчас это мне было безразлично. Я взялась за Машу всерьез и хорошенько потрясла ее за грудки. Из груди Маши Горобец на меня высыпались следующие факты и сплетни. Во-первых, платежи в фирму «Рога и копыта» переводились весь прошлый год. Во-вторых, никому в бухгалтерии и в голову не пришло ничего проверить, ибо договор своевременно исполнялся, документация поступала, деньги списывались и приходовались, и только перекрестная проверка, проведенная неожиданно и по инициативе налоговой инспекции, показала, что фирма «Рога и копыта» – пустышка, однодневка. Маша Горобец о проверке не знала, этим занималась Панночка, а из нее теплых и таких нужных слов клещами не вытянешь. Змея подколодная. Маша поняла, что что-то не так, когда Постников запросил всю информацию по всем проводкам нашего отдела за весь прошедший год. Об этом Маша тоже узнала от Панночки. Сплетни воистину рулят миром.

– И я тебе обо всем тут же донесла.

– Обо всем? – Я смотрела на Машу и хмурилась. – Обо всем?

– Хорошо! – подняла она руку. – Но я узнала об этом только сегодня. Да, сегодня, и не надо сверлить меня взглядом. Сегодня пришли результаты экспертизы.

– Результаты экспертизы чего, я стесняюсь спросить!

– Результаты экспертизы почерка на договоре с этой чертовой фирмой со счетами в Ленинграде.

– Ленинград! Санкт-Петербург – деревня ты, Машка. Город, между прочим, переименован, и уже довольно давно. Пора бы перестроиться. Ты же даже не в СССР родилась, Горобец. И что экспертиза?

– Не Крендель. Не его подпись.

– Подделка?

– Собственно, о чем он и кричал сегодня утром на летучке. Кто-то оборзел вконец и подделал его подпись.

– Видимо, Постников решил, что этот кто-то – наш Гусик, так, что ли? А иначе почто он его увольнять собрался?! Слушай, Мария, а откуда ты-то знаешь, что, где и чего кричали люди? Ты же в бухгалтерии! Знаешь, иногда я просто боюсь тебя, Машка! У тебя что, камеры повсюду? Мы, значит, не у Мюллера под колпаком, а у тебя? И что, ты не могла пораньше рассекретиться?

– Панночка была на этой летучке. Этот договор у нее в ведении, так что ее, оказывается, чуть не уволили, когда вся эта история вскрылась. Это абсурд. Ты понимаешь, что произошло?

– Ни хрена не понимаю. Ни хрена!

– Чего раскричалась? Помнишь эти ваши мультики, которые вы все рисовали? С этими дождиками и с этими лужицами, и другие тоже.

– Ты о математических моделях сейчас говоришь, как я подозреваю, да? Ты наши программы мультиками называешь? – От возмущения я закрутилась на месте, а затем остановилась и приложила ладонь к губам, словно пытаясь не дать себе сорваться на глупую Машу Горобец.

– А что, разве не похоже? И между прочим, получается, что кто-то подделал подпись Кренделя, а как начальник отдела именно он подписывается под такими договорами. С помощью липового договора этот некто заказал некой фирме со стороны изготовление ряда этих ваших мультиков для нашего холдинга. Договор положили в бухгалтерию, оплатили, потом вы с Гусевым сделали модели…. Сечешь? Вы! С Гусевым! Сами заказали и сами сделали. А потом их же, эти же модели и программы, нам по актам сдали. А мы приняли. И закрыли договоры. А хочешь ты у меня спросить, чья подпись стоит на актах?

– Тоже подделка? – заподозрила я.

– Нет, отчего же. Натуральная, экологически чистая – как молоко из-под альпийской коровы. Подпись Саши твоего Гусева. Понимаешь меня?

– Теперь я вообще ничего не понимаю. А акты он зачем подписывал? Глупость какая.

– Да обнаглел. Ничего уже не боялся. Год все с рук сходило. Да если бы этой проверки из налоговой не пришло, никто бы ничего не узнал. За год по этому договору было пять платежей на общую сумму, ты только держись, восемь миллионов с лишним. Рублей, конечно, но все равно.

– Ни хрена себе. – Я захлебнулась слюной и закашлялась, что неудивительно, при таких раскладах. – Восемь лямов?

– Красиво жить не запретишь. Теперь все на ушах бегают, вычисляя этого Остапа Бендера, хотя, признаться, сомнения мало у кого остались.

– Зачем он подписал акты?

– А еще все теперь раздумывают, как деньги вернуть. Мы же сами себе за свою же работу заплатили черт-те куда на сторону, ты понимаешь, какой прикол. А фирма эта с той стороны луны уже, считай, исчезла. Крендель, я так понимаю, проверил это. Так что его теперь уволят, наверное. С какой-нибудь черной меткой.

– А что за фирма?

– Не знаю, из Панночки разве вытянешь. Знаю только, что бухгалтер в этой «шарашке» – как в сказке – вымышленный персонаж, а почти весь документооборот электронный. Короче говоря, грабеж и хакерство. Ну, врубаешься, что тебе тоже надо быть поосторожнее?

– Это еще почему? Я ни при чем!

– С другой стороны, если ты ни при чем и Крендель ни при чем, может, все и обойдется. Бедный мой Кренделек, столько нервов.

– Тебе только его жаль? – разозлилась я.