Кот в малиновом тумане

Братья синхронно кивнули и пошевелили разными частями тела, на которых размещалось оружие — плечами, бедрами и даже лодыжками — неохотно расставаясь с возможностью его применения. Все это великолепное снаряжение в настоящий момент простаивало без дела. Какая жалость.

Мэтт пересек их заколдованный круг и направился к служебным помещениям. Если Темпл не появится сию минуту, она рискует пропустить финал «Гридирона». Что могло ее задержать?

Он не стал дожидаться лифта и побежал по пустой лестнице, которая некоторое время назад представляла серьезную угрозу. Теперь перила выглядели так же надежно, как Гибралтар, но он все же не стал на них опираться.

Внизу, где всего два часа назад носились и шумели выступающие, было странно тихо и пустынно. Мэтт заглянул в покинутые гримерки, вдыхая жирный химический запах открытых коробок с гримом. Стоящие как попало стулья, рассыпанные баночки и карандаши, разбросанные впопыхах предметы одежды придавали помещениям атмосферу фантастического сериала «Сумеречная зона», как будто вся труппа во главе с режиссером была внезапно похищена инопланетянами.

Дойдя до площадки под сценой, Мэтт увидел тесную группу актеров, окруживших невероятно правдоподобное НЛО, и остановился. Приглушенная музыка доносилась сверху, точно где-то играло радио «Мьюзак». Непохоже, чтобы актеров что-то беспокоило. И Темпл нигде не было видно. Наверное, она уже вернулась в зал каким-то другим путем, и теперь удивляется, куда подевался Мэтт.

Он развернулся и пошел назад, наслаждаясь гулкой тишиной. Он начал понимать любовь Темпл к просторным, таинственным внутренностям театра, скрытым от посторонних глаз. Атмосфера здесь почему-то напомнила ему спортивную раздевалку во время решающего матча. Полное прошлых ожиданий и надежд место, где время остановилось…

И тут Мэтт тоже остановился. Он что-то услышал, какой-то отдаленный звук, тихий, но вполне отчетливый. Вроде бы, что-то лязгнуло. Звук шел откуда-то дальше по коридору, довольно далеко от площадки под сценой. Было похоже на захлопнувшуюся дверь погреба, а следом — вскрик. Еле слышный вскрик, такой далекий, что его можно было принять за скрип тележного колеса.

Больше ничего не было слышно. И ничто не двигалось, даже потолочные вентиляторы. Мэтт стоял и вслушивался в дыхание здания — постоянный тихий гул кондиционера можно было не принимать во внимание, точно белый шум. Он оглянулся назад, на теперь уже не видимое НЛО… нет, это не там. Это где-то впереди.

Но впереди ничего не было — только служебный лифт слева и пустые гримерки справа. Он поглядел на нелепую вешалку с театральными костюмами всех цветов и видов. Костюмы выглядели, как повешенные трик-о-тритеры, совершившие неудачный набег на соседей на Хэллоуин. Чучело черной кошки с выгнутой спиной, стоящее на верхней перекладине, только добавляло ощущения ужаса.

Чучело зашипело при виде его, затем соскочило с вешалки и потерлось о его ногу.

— Икорка!

Мэк просто остолбенел. Кошечка часто где-то пропадала в последнее время, и он, конечно, волновался за нее, но его собственные внутренние борения заслонили от него все остальное. Сейчас он сам удивился, какое облегчение испытал при виде нее. Еще бы найти Темпл…

Икорка яростно терлась о свисающие подолы костюмов, костюмы раскачивались, ее нервное хождение туда-сюда, подергивание хвоста и толчки заставляли их двигаться, точно они были живыми.

— Что ты здесь делаешь?

Он осторожно приблизился к ней, понимая полный идиотизм вопроса, но твердо зная, что кошки могут реагировать на голос. Это он уже выучил.

Икорка жалобно мяукнула в ответ. При его приближении она перенесла свою активность с костюмов на его брюки и стала тереться о них. Ну, по крайней мере, брюки были черными, и ее шерсть была на них не так заметна.

Он наклонился, чтобы взять ее на руки, но она выскользнула, перепрыгнула через нижнюю перекладину вешалки и скрылась за занавесом свисающих костюмов.

— Эй, киска! Вернись!

Он наклонился еще ниже, чтобы достать ее, и тут услышал отдаленное эхо каких-то голосов. Икорка скрылась там, где костюмы были слегка раздвинуты, как неудачно задернутый театральный занавес.

Мэтт нащупал просвет и раздвинул костюмы так широко, как только можно.

Отдаленные голоса сделались слышнее. Перед ним на месте стены была черная бархатная занавеска. Икорка прошла сквозь нее и наполовину исчезла, из темноты смотрела, обернувшись, только мордочка с золотисто поблескивающими глазами.

Она взирала на Мэтта со спокойной кошачьей уверенностью: «Ты знаешь, чего я хочу. Делай это немедленно, тупой двуногий!»

Никакой стены тут нет и в помине, — понял Мэтт с нарастающей тревогой. Зная привычки Темпл, можно было точно утверждать, что она полезет именно туда.