Котлован

— Спасибо, брат. После боя с тобой она была такая злая, что чуть меня не пришибла. Надеялась размазать меня, как кусок дерьма, а сейчас снова сидит в кресле и еле дышит. Вымоталась богиня. Ещё немного, и я её дожму.

Он задрал рукав пиджака и показал мне свой экспериментальный щит.

— Поможешь его улучшить? Ты же Оружейник.

— О чём речь, дружище. — Я хлопнул его по плечу, и вместе мы вышли из зала.

Я был рад за Мичи. Он шёл к своей цели и сдаваться не собирался.

Моей же ближайшей целью стали восстановление репутации и сдача экзамена у Жрецов.

Он был намечен через пару дней, и его, как ожидалось, собирался посетить главный Оракул Стокняжья. К этой встрече я готовился две последних недели.

Кажется, вся Академия замерла в ожидании нашего нового столкновения.

Студенты-Жрецы посмеивались, бормоча по углам, что «Волкову снова придётся позориться, даже жалко его». В лицо мне, конечно, такое говорить опасались, но было видно, что все хотят посмотреть, как меня показательно превратят в раба.

Пусть даже временно.

Перед экзаменом я надел на себя чёрный жреческий балахон и натянул капюшон на голову, скрыв лицо в тени. Затем присоединился к другим студентам-Жрецам первого курса и прошёл в камерный зал.

Там уже собралась преподавательская коллегия. Кроме учителя Гвидуша и Шамана Жозеса, пришли и другие учителя Линии Жрецов. На почётных местах сидели ректор Академии Бессмертнов и Оракул Устин Хакан.

Опустив головы в капюшонах, студенты проследовали в зал и уселись в кресла специально подготовленных рядов.

Устроившись самым крайним в первом ряду, я исподлобья наблюдал, как Оракул улыбается и переговаривается с ректором. На студентов Хакан не смотрел, но мне казалось, что я ощущаю его волнение, которое он тщательно скрывает.

— А Волков пришёл вообще? — услышал я насмешливый голос студента позади себя.

— Не знаю. Не видел его сегодня, — ответил ему другой.

— Не удивлюсь, если он не придёт. Испугается. Быть жрецом намного сложнее, чем тупым Следопытом, Стражем или Витязем. Да и на колени второй раз вставать не захочется.

К жаркому обсуждению моей персоны присоединились ещё несколько человек.

Я слушал, как меня называют рабом и «почти варваром», как строят догадки, как меня можно использовать, если всё-таки поработить полностью.

Жрецы упивались потенциальной властью над себе подобным и активно это обсуждали. Только пара человек молчали, в том числе, очкарик Хобин. Он лишь сухо сказал, что никогда не поверит в то, что я сбегу.

Они всё говорили и говорили, пока наконец коллегия не попросила тишины, торжественно объявив о начале экзамена…

Книга 4. Эпизод 13.

Для меня это был не просто экзамен.

Сегодня я собирался восстановить репутацию, разрушенную Оракулом Хаканом.

Чтобы пройти испытание, студенты-Клирики первого курса должны были получить три оценки за разные навыки.

Первую — за идеальное чтение молитв на четырёх разных языках. Вторую — за сопротивление единственной жреческой слабости, безумию. Третью — за крепкий ментальный заслон, защищающий сознание от атаки другого Жреца.

Экзамен принимал учитель Гвидуш.

Он говорил, что если студент не справится хотя бы с одним из навыков, то полноценным Жрецом считаться не будет, и после неудачной пересдачи последует один итог — отчисление. После этого можно было не рассчитывать на ранг выше Монаха. Некоторым везло ещё меньше: их поглощало безумие, а потом несчастных запирали в специальных лечебницах.

Именно на экзамене у Жрецов я полностью осознал, насколько опасна эта магия.

Друг за другом ученики проходили на экзаменационное поле — специальный круг-пьедестал, окружённый горящими свечами — и демонстрировали навыки.

Сначала зачитывали молитвы.

Это были совсем простенькие тексты, без обращения к богам. Основная задача заключалась в том, чтобы идеально произнести сакральные заклинания, сопроводить их ритуальными жестами и воздействовать на учителя Гвидуша.

Он сразу оценивал и второй навык — сопротивление безумию.

Один студент поддался слабости настолько, что упал на пол, затрясся, завыл и чуть не выдавил себе глаза. Беднягу тут же скрутили и увели дежурные Целители.

Но самым сложным всё же считался момент, когда предстояло выставить защиту против атаки учителя.

Столетний старик Гвидуш оказался не таким простым и мягким, каким выглядел на уроках. Он атаковал быстро и виртуозно, а вместо ритуального вскидывания рук использовал скупые движения пальцами и взгляд. Это был тот самый уровень мастерства, которого я достигну еще нескоро.

Не все студенты успевали даже среагировать на такую атаку.

За первый час экзамена все три оценки получили только семеро студентов, остальных отправили на пересдачу.

Ректор Бессмертнов и Оракул Хакан внимательно наблюдали за проведением экзамена, порой вмешивались и просили студента повторить заново.

В итоге тем, кто удачно сдал экзамен, дарили маленькие чёрные броши в виде слезы, будто намекая, что слёз придется пролить ещё немало. На самом деле это был отличительный знак того, что студент признан годным для продолжения обучения более сложным жреческим навыкам.