Котнэппинг

— А остальные авторы “Пенниройял”? Начинающие писатели?

Хантер встряхнул головой, допивая дорогое белое.

— Тоже ничего. Они продолжат борьбу за существование, ползая на мели, как и раньше. Но ведущим авторам ничего не грозит. Выживает сильнейший.

— Может, это сделал один из слабейших?

— Убил главного редактора? Большинство из них еще даже не успели узнать, какой счет в игре, не то что заполучить желание, готовность и возможность убить рефери.

— В таком случае, получается, что, как бы ужасно ни вел себя Честер по отношению к своим авторам, ни у кого из них не было мотива для убийства. Потому что это означало бы навредить самому себе.

— Да, таков расклад, согласно Лэньярду Хантеру. Но вы, конечно, должны иметь в виду, что я очень скользкий тип, — снова этот внимательный, проникновенный взгляд. Темпл на секунду потеряла способность соображать, но сумела побороть наваждение и вернулась к действительности:

— Это правда ваше настоящее имя?

— Представьте себе, — сказал он самодовольно. — Никто не верит. Лучший сорт обмана: правда, которую не воспринимают всерьез. Вы никогда не попадетесь на лжи и при этом введете окружающих в заблуждение.

— Это что, правила жизни мошенника?

— Называйте как хотите, но это работает, не так ли?

Она не ответила, потому что ей в голову пришла глупая мысль: как же любовницы называют его в постели, неужели Лэньярд?.. Одна из тех внезапных неподцензурных мыслей, от которых открещиваются быстрее, чем от оговорки по Фрейду.

— Как вы думаете, кто убил Честера Ройяла?

— Не имею ни малейшего понятия, и мне наплевать.

— Тогда зачем тратить время и ужинать со мной, подвергаясь допросу?

Она слишком поздно поняла, что этот вопрос может быть сочтен провокационным — в данной компании и в данных обстоятельствах. Хантер с удовольствием воспользовался ее промашкой и заявил с обольстительной улыбкой:

— Потому, моя дорогая мисс Темпл, что я обожаю проводить время с умными барышнями, особенно если они так красиво упакованы. Я заметил вас в ААК сразу же. Между прочим, единственное наслаждение, доступное бывшему мошеннику — следить за чужими играми. Я наблюдаю, затаив дыхание, кто из вас — вы или лейтенант Молина — первым найдет преступника.

Это задело ее за живое:

— Я не собиралась с ней соревноваться! Я просто делаю свою работу. По крайней мере, с этого началось.

Темпл вспомнила, что завтра с утра ей еще предстоит тягостная миссия по выкупу Бэйкера и Тейлора. Ей придется либо очень рано встать, либо вообще не ложиться.

Официант положил поднос со счетом, кокетливо выглядывающим из ледериновой папки, рядом с Лэньярдом Хантером. Руки Хантера лежали на столе, когда он наклонился вперед, чтобы добить жертву: его неотразимые глаза впились в нее с лестным для всякой женщины безошибочным намерением… в то время, как его локоть в рукаве дорогого пиджака неуловимым движением передвинул поднос на ее сторону стола. Темпл моргнула, точно щегол, загипнотизированный самым большим в мире червяком. Этот подлец намерен поймать ее на слове, заставить либо оплатить счет, либо позволить ему выторговать продолжение! Лэньярд Хантер был мошенником с большой буквы “М”. Все его обещания и перспективы были сплошным надувательством. Он мог бы быть даже убийцей. Нет уж, спасибо.

— Кстати, о моей работе, — прочирикала Темпл с обаятельной улыбкой наперсточницы. — Я должна еще доставить вас обратно в отель. Вы, должно быть, страшно вымотались за два дня выставки.

— Время еще детское, — возразил он волнующим баритоном, который мог совратить даже куклу Барби.

Темпл улыбнулась. Она была маленькой, конечно, но не до такой степени. И родилась отнюдь не вчера. А также не была безрассудной.

— Мои внутренние часы тикают, — ответила она беспечно. — У меня был трудный день, и мне необходимо выспаться.

На этой ноте вечер закончился. Хантер не стал возражать, когда Темпл оплатила счет. Очень скоро она уже притормаживала свой “шторм” у шикарного входа в местный “Хилтон”.

— Может быть, подниметесь на чашечку кофе? — спросил он.

— Единственная чашечка, которая мне необходима, это чашка молока в моей собственной квартире, — ответила она твердо.

— Вы уверены? — его теплая рука с отполированными ногтями материализовалась на ее колене.

— Спасибо за предложение, но у меня есть кое-то. Он может неправильно понять.

— И кто же это?

— Он… ну, просто здоровенный такой, черный чувак. По слухам, держит мазу в этом городе.

Рука испарилась. Вторая рука уже нащупывала рукоятку на двери.

— Прекрасный вечер, — сказал Хантер, поспешно покидая машину. — Спасибо, и передайте привет вашему… э-э-э… другу.

— Обязательно передам, — Темпл нагло помахала ему на прощание. “Шторм” рванулся прочь, точно раскаленная аквамариновая летучая мышь из преисподней.

* * *

В ту же секунду, как Темпл отперла массивную дверь своей квартиры, она почувствовала неладное.