Коварная принцесса

– Асмодей, – произнесла она, отметив его нагрудный платок, гармонирующий с цветом ее платья. На голове плотно сидела черно-золотая корона с изумрудами. Это было королевское украшение, древнее и невероятно красивое. Зелень и золото ярко сверкали на фоне черных рогов. Они расходились по бокам головы короля и закручивались на концах, напоминая хвост скорпиона. Первые несколько дней Аззи скрывал их, потому что Эллия все еще не могла привыкнуть. Девушка задумалась: покажет ли ей Рос свои рога?

– А теперь, дорогая моя, – произнес король, шагнув ближе, – пришло время соблюдать формальности, ведь нас окружают звери и монстры.

– Мне стоит беспокоиться? – Эллия искала в его глазах ответ на свой вопрос.

– Немного, – ответил он, прежде чем его руки опустились в тень.

Когда они появились снова, Асмодей держал красивую черно-золотую корону. Обруч был выполнен в виде змеи, а в центре в окружении двух черных птиц с изумрудными глазами расположилась гончая. В зубах ее сверкал аметист. Король опустил корону на голову Эллии, и она идеально подошла по размеру. Эллии показалось, будто она стала немного выше. Девушка слегка склонила голову, чтобы проверить устойчивость короны, и Аззи усмехнулся.

– В этой короне ты по-прежнему сможешь искоса смотреть на людей, – сказал он, мягко обхватив ее подбородок.

– Спасибо, – произнесла девушка, глядя в его карие глаза. – Если бы не прошедшая неделя, я бы никогда не смогла подготовиться к балу.

Хотя именно Асмодей был причиной, по которой она здесь находилась. Эллия прогнала эту мысль.

– Я больше не могу тебя прятать, стервятники кружат вокруг. Сегодня вечером тебе нужно выяснить, каким зверем ты будешь.

Девушка вгляделась в его лицо, выражение которого стало на редкость холодным.

Каким зверем она была?

Возможно, черным дроздом, несущим смерть и окутанным тайной. А может, гончей? Бдительная, сильная, с когтями и клыками. Или же она была хитрой змеей, добивающейся ответов любой ценой?

– Что, если я не смогу определиться? – прошептала Эллия.

Асмодей вздохнул и одарил ее хитрой улыбкой.

– Тогда стань всем, дорогая.

Когда Эллия оказалась в большом обеденном зале, ее захлестнула чрезмерная благодарность Асмодею за уроки последних нескольких дней. У нее возникло чувство, будто зал срисовали из любовного романа. Казалось невозможным найти художника, который смог бы изобразить столь тонкие завитки и линии. Эллия предположила, что кто-то использовал магию, дабы создать все это. Время от времени девушка изумленно осматривала помещение, хотя бы для того, чтобы спастись от Белиаса и Вельзевула, глядевших на нее с другого конца комнаты. Аззи предупредил ее, что они будут здесь, и Эллия была рада заранее разделенным столам.

Четыре длинных стола стояли в форме квадрата, между ними расположился небольшой проход, ведший на танцевальную площадку или использовавшийся для слуг, которые приносили блюда и напитки. Асмодей сидел в центре самого длинного стола, Эллия – справа от него, а лорд Дейл – слева. К счастью, Флоренс сидела рядом с Эллией, потому как Дюну пришлось устроиться за одним столом с его отцом, Левиафаном.

Вечер проходил крайне интересно. Столы Белиаса и Соннелион полнились прихорашивающимися гостями. Соннелион была женщиной, но в то же время и правительницей Хэла, матерью Кары и Карвера. Близнецы продолжали обмениваться дьявольскими взглядами друг с другом и с Эллией. Девушка радовалась, что ей удавалось избегать их так долго. Стол Соннелион и стол Дюна были практически пусты. Слева от Левиафана сидел демон, а справа от Дюна расположился другой демон-мужчина, которого Эллия еще не встречала.

– Вам с сыном есть что сказать? – прокричал Аззи Вельзевулу.

Легкое рычание в его голосе вызвало воспоминания о Росе, от которых у Эллии заболело сердце. Было почти невозможно представить его в этой обстановке, но вполне возможно вообразить, как он откинулся бы на спинку стула и зарычал на любого, кто вздумал бы посмотреть в его сторону.

– Ты всю неделю держал эту ведьму взаперти, в своем личном распоряжении и вне чужого поля зрения, – усмехнулся Вельзевул.

То, как он произнес слово «ведьма», заставило Эллию покраснеть и подумать о том, чтобы заставить мужчину бояться одного ее имени. После этого заговорил его мерзкий отпрыск, и Эллии можно было вручать медаль за проявленное хладнокровие.

– На самом деле она не была взаперти и бродила по залам без присмотра.

– Совсем не жутко, Бел, – сказала Эллия. – Это твой демон напал на меня на днях? Его яйца отросли? Я буду не прочь потренироваться в магии регенерации на твоих тварях, которые ползают по замку.

Флоренс скрыла сдавленный смешок глотком вина и пнула Эллию коленом под столом.

– Бродит в одиночестве, ошивается с солдатами и кухонными бесами, – добавил Вельзевул. – Теперь ты выставляешь ее напоказ в короне своей покойной жены? Что дальше? Украдешь ее у собственного сына, чтобы рядом с тобой сидел могущественный трикстер?

– Что, если я не против? – вмешалась Эллия, откинувшись на спинку стула и наслаждаясь выражением ужаса на лице Вельзевула.